Эбла – доселе неизвестная держава

Представьте себе, что историки, занимающиеся Римом, ничего не знают о существовании Карфагена, а специалисты по истории России — о Ливонии или Речи Посполитой. И вдруг, представьте, историки Рима внезапно узнают о Карфагене и пунических войнах, а историки России — о Речи Посполитой и тонкостях ее взаимоотношений с Московией при Иване Грозном и его преемниках… Нечто подобное произошло с ассириологами, специалистами по древнейшей истории Месопотамии, истории Шумера и Аккада…

Примерно на полпути между современными сирийскими городами Алеппо и Хама стоит огромный холм — Телль Мардих. Площадь его 56 гектаров, а высота больше 15 метров. Археологи давно поглядывали на это диво, подозревая, что под холмом скрываются руины древнего города. Но результаты раскопок превзошли самые смелые ожидания.

На холм Телль Мардих пришли итальянские археологи под руководством профессора Паоло Маттье, и благодаря находке статуи с посвятительной надписью им удалось установить название города под холмом. Под многометровыми наслоениями Телль Мардиха скрывалась древняя Эбла, важный торговый и политический центр, известный прежде по упоминаниям в клинописных источниках.

Однако самый большой успех пришел позже. В 1974—1975 годах было сделано крупнейшее научное открытие: итальянскими археологами был найден архив клинописных табличек. Более 15 тысяч глиняных табличек, испещренных клинописными знаками, нашли археологи в двух комнатах древнего здания. Таблички лежали длинными рядами, очевидно, в том же порядке, в каком были положены 4200 лет назад. Сохранились даже следы рухнувших полок, на которых они были некогда расставлены. Работа с текстами только началась, но уже первые, самые предварительные публикации вызвали настоящую научную сенсацию.

Как известно, клинообразная система письма была создана на рубеже IV—III тысячелетий до нашей эры на юге Месопотамии, по-видимому, шумерами, а затем заимствована соседними народами и приспособлена ими к собственным языкам — аккадскому (ассиро-вавилонскому), хеттскому, урартскому, древнеперсидскому и другим.

С момента дешифровки первых клинописных надписей прошло почти 150 лет. За это время были опубликованы, переведены и изучены сотни тысяч клинописных документов, написанных на многих языках. Самоотверженные усилия нескольких поколений ученых позволили воссоздать весьма подробную картину политической, социально-экономической и духовной жизни народов, населявших Переднюю Азию в глубокой древности. О некоторых сторонах культуры и многих событиях политической истории древневосточных государств мы осведомлены теперь не хуже, чем о событиях греческой или римской истории.

Однако после эпохи ошеломляющих открытий конца XIX — начала XX века, когда мир узнал о великих цивилизациях шумеров, хеттов и государстве Урарту, наступило некоторое затишье. Казалось, все главные открытия уже сделаны и пришло время спокойной будничной работы — детализации, уточнения и решения частных (разумеется, все еще многочисленных) вопросов. Раскопки на Телль Мардихе, в результате которых найдена столица неизвестной доселе огромной державы, существовавшей в Восточном Средиземноморье во второй половине III тысячелетия до нашей эры, показали, как неправомерны подобные рассуждения, как много неожиданного таят еще невзрачные телли (холмы) Сирии, Ирака и Ирана!

Эблские таблички — часть царского архива. Они датируются приблизительно 2400—2250 годами до новой эры. Около 80 процентов документов составлены на шумерском языке, остальные — на древнеханаанейском семитском языке, близком к финикийскому и древнееврейскому; ранее были известны лишь отдельные древнеханаанейские слова и имена собственные. Любопытно, что среди найденных табличек оказалось немало школьных упражнений и грамматических текстов, которые служили эблаитам пособиями по изучению шумерского языка, а также древнейшие в мире двуязычные словари: одна из табличек содержит почти тысячу шумерских слов с переводами на древнеханаанейский.

Исследователи специально отмечают, что шумерские тексты написаны практически без ошибок, причем использовалось очень большое число клинописных значков. Это говорит о хорошей школе и высокой выучке эблских писцов. Во ІІ тысячелетии до новой эры, когда языком «международных документов» стал аккадский язык, лишь в очень немногих центрах писцы достигали подобного мастерства в овладении чужим языком и сложнейшей графикой.

Большую часть архива составляют административно-хозяйственные документы: отчеты о выдаче продовольствия дворцовой челяди и гонцам, перечни пожертвований храмам, описи поступившей дичи, списки дворцового и храмового персонала. Значительный интерес представляют таблички с перечислением предметов международной торговли: некоторые из этих таблиц поражают своими размерами — до трех тысяч строк в шестидесяти колонках на табличке! Они дают новое представление о «коммерческих горизонтах» и масштабах международной торговли в III тысячелетии до новой эры.

Из «литературных» текстов огромный интерес представляют собрания пословиц, заклинания, гимны и мифологические произведения на древнеханаанейском языке. В них часто упоминаются шумерские божества Энки, Энлиль, Уту и Инанна.

Но самыми ценными источниками оказались официальные документы — царские указы, донесения чиновников, списки подвластных городов и международные договоры. Особенно интересен договор между царем Эблы Эбрумом и считавшимся прежде легендарным правителем Ашшура Туддией. Ашшур — город на Тигре, важный торговый центр, позже столица могущественной ассирийской державы. Договор этот касается статуса ашшурской торговой фактории где-то на территории подвластной Эбле; возможно, речь шла о Карум-Канише, современном городище Кюль-Тепе, возле Кайсери (Турция).

Вот что можно сказать уже сейчас — после самой первичной обработки данных эблского архива. В XXV—XXIII веках до нашей эры на территории Палестины и Северной Сирии существовало обширное государство с центром в Эбле. (Ранее в науке господствовало мнение о том, что в ту эпоху Восточная Палестина и Северная Сирия были заселены в основном кочевыми племенами.) Сама Эбла делилась на две части — укрепленный акрополь и «нижний город». Ее население вместе с населением окрестных мелких поселений достигало — это явствует из текста — 260 тысяч человек. Правда, исследователи считают, что эта цифра сильно завышена.

Границы экономического, а по мнению некоторых исследователей, и политического влияния Эблы доходили на юге до Синая, включая Ливан, Палестину, Сирию, на западе достигали Кипра, на севере — Каниша, а на востоке — Месопотамии.

Важнейшие внешнеполитические события реконструируются так: в середине XXIV века до нашей эры Эбла становится крупнейшим государственным образованием и играет активную роль в определении судеб месопотамских городов-государств. В конце XXIV века до нашей эры эблаиты совершают поход на государство Мари (в среднем течении Евфрата), отказавшееся платить дань. «Задолженность», как сообщается в одной табличке, составила 5 тонн серебра и 400 килограммов золота. Местный царек был свергнут, а на трон сел эблский военачальник. Такое положение дел не устраивало, однако, царя Аккада Саргона Древнего (2316— 2261 годы до новой эры). Этот энергичный, правитель, основатель самой могущественной в III тысячелетии до новой эры державы в Передней Азии, предпринимает большой поход на Запад. Мари было возвращено в сферу аккадского влияния, и даже сама Эбла на краткое время подчинена Аккаду.

Но стоило армии Саргона вернуться в Месопотамию, как вступивший на трон в результате смещения своего предшественника Эбрум возобновил борьбу. Эблаиты вновь захватили Мари, и ни Саргон, ни его преемники Римуш и Маништусу не могли остановить экспансии Эблы. Возможно, что Аккад был даже вынужден уплатить Эбруму дань. Лишь при Нарам-Сине (2236—2200 годы до новой эры) аккадцам удалось разгромить состоявшую из наемников армию эблаитов и разрушить город,.. После этого Эбла просуществовала еще несколько столетий, однако уже в качестве второстепенного города; последнее упоминание о ней встречаем в надписях египетского фараона Тутмоса III (около 1500 года до новой эры).

По мнению итальянских ученых, именно в это время (2000—1600 год до новой эры) и формировалась собственно сирийская культура, «обладавшая поразительной самобытностью в области урбанизации, архитектуры и художественного видения». Исключительно интересные сведения эблские таблички дают о культуре и религии народов, обитавших в древности на территории Сирии и Палестины. Здесь, с одной стороны, бросается в глаза сильнейшее влияние шумерской культуры, восходящей к началу III тысячелетия до новой эры, а с другой стороны — можно проследить истоки некоторых социально-культурных явлений и институтов, развивавшихся в Восточном Средиземноморье во II и I тысячелетиях до новой эры.

Видное положение в государственной иерархии занимала царица (маликтум). Внутренними делами ведал наследный принц, а второй сын управлял внешними сношениями. Большую роль в управлении страной играли и старейшины (аббу). Правителей, которых эблские цари признавали равными, они именовали также шумерским титулом «эн», а зависимых — шумерским «ди-ку» (судьи).

Находки на Телль Мардихе имеют первостепенную важность для освещения древней истории Сирии, Финикии и Палестины. Прежде не было известно местных письменных источников старше середины II тысячелетия до новой эры. Теперь же в распоряжении ученых — первоклассные тексты на целое тысячелетие древнее известных. Упоминание в них Лахиша, Салима, Мегиддо, Газы, Яффы и некоторых других городов имеет большое значение для воссоздания достоверной картины заселения и освоения Южной Палестины. Становится очевидным, что в III тысячелетии до новой эры культурная жизнь не сосредоточивалась исключительно в приморских городах (таких, как Угарит или Библ), но захватывала и области, которые прежде считали зоной обитания отсталых кочевников-скотоводов.

Древнеханаанейские тексты из эблского царского архива можно назвать поистине царским подарком филологам, занимающимся семитскими языками. Архив позволил сделать открытие огромной важности. Открыт новый язык, причем, по-видимому, древнейший язык-основа, из которого развились некоторые северо-западные семитские языки.

Хочу напомнить, что семитские языки делятся на несколько групп: северо-восточная (аккадский с диалектами ассирийским, вавилонским и другими), северо-западная (аморейский, угаритский, финикийский, древнееврейский и другие), арабская подгруппа южной группы (классический арабский язык и современные арабские диалекты), южноарабско-эфиопская подгруппа южной группы (сабейский, катабанский, ге’эз и другие).

Открытие царства Эблы («империя Э6ла» — говорит итальянский ассириолог; Дж. Петтинато) позволило глубже понять и историю Месопотамии. На карте древнего мира появилось еще одно государство, стало больше известно о расстановке политических сил в Передней Азии в III тысячелетии до новой эры. Из найденных на Телль Мардихе текстов мы узнаем о перипетиях драматической борьбы за гегемонию в Передней Азии, которую пришлось выдержать царям Аккада. В ходе этой борьбы грозный соперник наносил тяжелые удары и, возможно, даже угрожал самому существованию государства Саргона.

Об этом местные источники умалчивали: шумеры и аккадцы воспринимали Шумер и Аккад как центр вселенной, и их источникам был присущ своеобразный «эгоцентризм». В них подробно рассказывается о событиях в самом Междуречье, но значительно меньше внимания уделяется тому, что происходило вокруг. Сведения о соседних народах и странах содержатся преимущественно в описаниях победоносных походов. Неудачные военные предприятия, как правило, внимания хронистов не заслуживали…

Эблский архив содержит ценнейший материал для истории экономических и культурных связей Восточного Средиземноморья и Месопотамии. Стало ясно, что уже в III тысячелетии до новой эры торговля между ними носила постоянный характер и имела большое значение для экономики этих стран. Прежде же полагали, что в эту эпоху экономические контакты были эпизодическими. Находки на Телль Мардихе шумерских литературных и ученых текстов (различные перечни растений, камней и т. п.) говорят о широком распространении и большом влиянии шумерской культуры на соседние народы.

Изучение эблского архива по существу только начинается, и полностью оценить значение сделанного открытия можно будет лишь после того, как будут изданы все найденные тексты. На это потребуются годы, возможно, десятилетия. Не исключено, что некоторые оценки и заключения, к которым приходят ученые в настоящее время, окажутся поспешными, а кое-что преувеличенным: известная увлеченность исследователя найденным материалом вполне естественна, понятна и извинительна. Однако уже сейчас несомненно одно — многие казавшиеся бесспорно установленными в науке о древнем Востоке положения придется пересмотреть, хорошо проверить с учетом материалов, найденных в Эбле.

Ассириология — холодая наука. Переживаемый ею в наши дни период накопления фактов сравнивают иногда с этапом в развитии науки о классической древности, который та переживала в эпоху Ренессанса. Ассириологам предстоит еще огромная, кропотливая, но в высшей степени благодарная и благородная работа. Ведь прогресс — это процесс не только накопления духовных и материальных ценностей, но и утраты какой-то их части; при этом забытыми иногда оказываются великие достижения творческого гения и человеческого духа. Правы или неправы были древние народы, давно сошедшие с исторической сцены, в своих взглядах на жизнь, но, как сказал замечательный филолог и историк культуры В. Н. Топоров, «…исчезновение их — потеря для человечества и человечности. И восстановление хотя бы частностей утраченной культуры смыкается уже с нравственными задачами».

Автор: И. Клочков.