Лицом к лицу с древним Псковом. Часть первая.
Длинная зимняя ночь с 12 на 13 января 1510 года была для псковичей тяжелой и тревожной. Почти никто не спал. «И был тогда в Пскове плач и рыдание и стоны»,— пишет летописец. Это была последняя ночь независимости Псковской республики. Ранним утром 13 января в последний раз прозвучали над городом удары колокола, созывавшие псковичей на вече собрание жителей города. Со всех частей Пскова, из-за реки Великой, из-за Псковы толпы людей – бояре, купцы, ремесленники, монахи, посадские жители — стекались на вечевую площадь к собору святой Троицы. Дорогие кафтаны соседствовали здесь с тулупами и просто отрепьем.
Решалась судьба Пскова. Накануне в город приехал посол московского князя Василия III — дьяк Третьяк Далматов. 12 января в короткой, но выразительной речи он объявил псковичам волю великого князя: в Пскове не должно быть веча, вместо него краем отныне будут управлять великокняжеские наместники. Старые порядки здесь будут уничтожены. «У государя много силы, и кровопролитие будет на тех, кто не сотворит его воли»,— заметил дьяк.
Сказав это, он сел и стал ждать ответа псковичей. Народ молчал. Многие плакали. Каждый понимал, что наступил конец независимости республики. Псковичи попросили ночь на раздумья. Утром они обещали дать ответ.
А ответ был уже продиктован историей. Республика была средневековым государством, власть в котором принадлежала боярам-землевладельцам. Но в жизни этого своеобразного государства был заметен и некоторый демократизм, ведь на решение важных вопросов Псковской земли влияние оказывало вече, где порой верховодили посадские люди — ремесленники, мелкие торговцы, земледельцы. Псков — узкая полоса земли, зажатая между растущей и крепнувшей Москвой, Литвой и Ливонией, государством немецких рыцарей-завоевателей, — не мог сохранить своей самостоятельности. Раздираемый внутренними противоречиями, он уже несколько десятилетий шел навстречу своей гибели. Теперь его конец стал фактом.
В последний раз собравшись на вече, псковичи заявили, что готовы выполнить волю московского князя. На глазах огромной толпы символ независимости Пскова — вечевой колокол — был спущен. Позади осталось несколько веков напряженной, драматической и яркой истории Псковской феодальной республики.
ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ
Об истории Псковской республики нам рассказывают прежде всего летописи. Еще в середине 19-го века одесский профессор Н. Мурзакевич обнаружил уникальный документ: Псковскую Судную грамоту — уголовный и гражданский кодекс республики. Уже более ста лет Судная грамота привлекает внимание историков, юристов, языковедов. Ей посвящены десятки работ. А все-таки многое в ней неясно. Ведь кодекс законов — абстрактное изложение юридических норм, которые регулировали отношения между людьми. А как это происходило в жизни, каков реальный, практический смысл юридических норм? Вот это-то, по существу, и оставалось почти неизвестным.
Лишь копии 15 грамот XIII—XV веков — в арсенале историков: документы, составленные псковичами по случаю купли-продажи земли, во время разбирательства земельных тяжб и споров, по поводу различных частных сделок.
А новгородские грамоты XII—XV веков исчисляются сотнями. Грамоты Северо-Восточной Руси изданы в трех объемистых томах. Откуда же эта крайняя скудость исторических свидетельств? Причин много, но главная — в переменчивости исторической судьбы Псковской земли.
Средневековые города — и Псков в том числе — часто горели, пожары уничтожали старинные документы и книги. Понимая важность грамот, устанавливающих права частной собственности и торговые взаимоотношения, порядок избрания и полномочия городских властей, псковичи тщательно берегли их. За несколькими рвами и каменными стенами в главном храме Пскова — соборе св. Троицы в специальном ящике-ларе хранился архив республики. Очень немногие из простых псковичей имели право входа сюда. Архив охранялся должностным лицом: ларником-архивариусом.
Бережно хранимые документы могли бы дожить и до наших дней, но в 1510 году Псков потерял независимость и стал частью единого Русского государства. О судьбе республиканского архива известно очень немного. Часть документов, которые новые власти считали наиболее важными, вероятно, была увезена в Москву. Не случайно в описи царского архива числились ящики с какими-то «старыми списками псковскими» и с грамотами «в Псков и в Новгород до взятья» — то есть до того, как была ликвидирована независимость республик. Но это лишь небольшая часть псковских документов. Остальные, видно, были просто уничтожены.
ПОЛЬЗА БЮРОКРАТИИ
Однако 15 старинных грамот все же уцелели? Как же они сохранились? Благодаря казуистике судебного делопроизводства! Они дошли до нас включенными в документы XVII века, где отражалось разбирательство спорных земельных дел. Сохранность старинных грамот вплоть до XVII века — не случайность: она объясняется земельной политикой великокняжеского правительства в Пскове. После присоединения Пскова 300 знатных боярских семей были сразу же переселены в Москву, а земли их — конфискованы. Церкви же и монастыри сохранили свои владения и при новом порядке. В монастырской или церковной казне и после 1510 года вместе с драгоценностями, книгами и иконами лежали старинные грамотки, скрепленные вислыми свинцовыми печатями республиканских властей, подтверждая права этих церковных вотчинников на землю.
Так могли бы они долго лежать в архивах, могли затеряться, сгореть… Но в середине XVII века на церковные и монастырские земли, записанные в грамотах XIV—XV веков, стали посягать псковские помещики. Лавина спорных земельных дел захватила край. Пользуясь любым случаем и поводом, помещики захватывали «поповские» владения, а церковные власти резко протестовали против захватов перед местной псковской администрацией. Тут-то и пошли в ход старинные грамоты на землю.
ИЗ ИСТОРИИ СУДА
Одна из грамот XIV века была найдена в спорном деле 70 годов XVII века, когда началась тяжба псковского помещика Мины Козляинова и псковского Спасо-Мирожского монастыря о землях на речке Мароже близ Пскова. Помещик захватил земли, издавна принадлежавшие монастырю. Но монахи нашли в архиве нужные документы. Оказалось: еще в конце XIV века спорные ныне земли были куплены игуменом Спасо-Мирожского монастыря у литовского князя Скиригайло. Сделка была оформлена в соответствующей купчей грамоте, написанной на телячьей коже и скрепленной вислой свинцовой печатью. Она бережно хранилась монастырскими властями вместе с другими грамотами. При наводнениях, которым подвергался монастырь, расположенный на самом берегу реки Великой, грамоты переносились в Псковскую приказную избу — центр местных властей. С этим-то юридическим актом в 70 годах XVII века и отправился монастырский стряпчий Абросимко Кузьмин отстаивать права монастыря на спорные земли.
Приказным подъячим пришлось разбирать тяжбу. Заявление монастырских властей их челобитная — и списки со старинных грамот были взяты к делу. На место спора выехала комиссия. Жители ближайших деревень на очной ставке дали свои показания: кто именно — монастырь или помещик владел спорной землей. Границы участка, описанные в старинном документе, были проверены со старожилами. Монастырские власти оказались правы — старинная грамотка сослужила свою службу. Стряпчий Абросимко получил ее обратно и вернул в монастырский архив, но следи ценной грамотки остались в деле. Челобитные спорящих сторон, показания старожилов, ход разбирательства дела и, наконец, копии с предъявленных документов (в том числе и копия старой грамоты) – все это было записано на отдельные листочки. Потом их склеили друг с другом так, что образовалась длинная бумажная лента, затем ее скатали в трубку. Поставленная вертикально, эта трубка напоминала столбик «столбец» на языке подъячих XVII века.
Так попадали старинные документы в делопроизводство XVII века. Даже если бы монастырские власти потеряли подлинную грамоту или она сгорела, была бы украдена и т. п., копня с нее, занесенная в столбец, все равно уже хранилась в архиве приказной избы. Именно в столбцах и были найдены те 15 псковских грамот, которыми располагала до последнего времени историческая наука. Обнаружены они были краеведами — неутомимыми собирателями, хранителями, исследователями псковской старины. Эти столбцы XVII века сейчас бережно хранятся в Древлехранилище Псковского историко-художественного музея.
Есть еще кладовая тайн и сказов о прошлом — Центральный Государственный архив древних актов в Москве. Здесь сберегаются сотни псковских дел XVII века: все они были вывезены из Пскова еще двести лет назад. С тех пор и лежали они в центральных архивах, недоступные местным исследователям и не удостоенные внимания столичных ученых.
Автор: Л. Марасинова.