В руинах Неаполя скифского. Часть первая.
Весной 1827 года недалеко от Симферополя, в селении Керменчик, местные жители случайно нашли известняковую плиту с выпуклым, рельефным изображением юноши на коне, в мягкой войлочной шапке. На обломках плиты обнаружили какую-то греческую надпись. Об этой находке узнал археолог Иван Павлович Бларамберг. Он обследовал селение Керменчик и нашел там обломок мраморного рельефа с изображением бородатого старца и юноши в таких же шапках, как на известняковой плите. Изучая рельефы, археолог пытался ответить на вопросы: что за люди высечены на камне? Когда, в каком городе были установлены эти памятники? О чем говорит полустертая греческая надпись? Буквы и целые слова надписи были утрачены, и потребовались догадки, чтобы расшифровать текст. Восстанавливая слова, удалось прочитать:
«…Царь Скилур, великий царь, в тридцатый год царствования»
Но может быть значение надписи было и другое. Ведь некоторые знаки приходилось восстанавливать по смыслу слов, а таким путем легко допустить ошибку. Возможно, эта надпись и не относилась к мраморному рельефу — ведь она находилась на обломках известняковой плиты.
Однако Бларамберг нашел другое подтверждение тому, что на рельефе изображен Скилур. Имя скифского царя Скилура было известно ученым. Отрывочные сведения о нем приведены у древнегреческих историков, сохранилось и несколько монет с его изображением и надписью «Скилур». Сравнивая эти монеты с лицом, воспроизведенным на мраморном рельефе, Бларамберг установил между ними большое сходство. Бородатый старец на рельефе, несомненно, и был царь крымских скифов Скилур, который укреплял скифское государство во II веке до нашей эры и вел войну с греческими пришельцами, основавшими в другой части Крыма свои колонии. А рядом со Скилуром на рельефе изображен, по догадке Бларамберга, сын царя и его соправитель Палак, о котором также упоминали древние историки.
Рельеф с изображением скифских царей Скилура и Палака.
Напрашивался еще один вывод. Ведь, изображение скифских царей и надпись с упоминанием Скилура найдены все в одном месте — в селении Керменчик. Не здесь ли находился тот легендарный город скифов — Неаполь, или по-русски — Новгород, следы которого еще нигде не были обнаружены археологами?
Но все эти соображения Бларамберга тогда были отвергнуты. Большинство ученых утверждало, что если Неаполь Скифский и существовал, то в другом месте. При этом ссылались на некоторые письменные памятники. Возражали также против предположения, будто на рельефе изображен тот же царь Скилур, что и на монетах, да и расшифровку надписи подвергли сомнению. Правда, некоторые археологи, обследовавшие Керменчик, поддержали выводы Бларамберга, но продолжавшийся в течение 50 лет спор вокруг скифских рельефов так ни к чему и не привел. Один из рельефов оказался утерянным, а соображения ученых основывались на весьма неточных зарисовках, опубликованных Бларамбергом. Немудрено, что и спор этот оказался бесплодным, и где находился Неаполь Скифский — осталось загадкой.
НЕОБЫЧНАЯ НАХОДКА
Прошло более столетия. Все соображения ученых о скифских рельефах, как и сами рельефы, отошли в область предания. Но вот загадочные памятники вновь привлекли к себе внимание благодаря находке ученого Павла Николаевича Шульца. Это не было открытие древнего памятника, погребенного в толще земли, под развалинами поселений былых эпох. Найденные вещи не были даже памятниками старины, так ценимыми археологами, — и все-таки они сыграли роль крупного археологического открытия.
Среди гипсовых слепков с различных скульптур и рельефов в Академии художеств Шульц обнаружил гипсовые отливки с того самого утерянного рельефа, о котором в науке шел спор в середине прошлого века. Теперь ученые получили материальные памятники — правда, не подлинные, но точные копии их. Эти копии многое могут рассказать, если к ним применить современный научный анализ.
И, действительно, сопоставив рельефы с накопленным наукой археологическим материалом, Шульцу удалось прояснить запутанный вопрос. Хотя на обломке мрамора сохранились только головы и плечи, Шульц определил по наклону голов и развороту плеч, что люди были изображены в движении, сидящими на конях. Лицам всадников приданы индивидуальные особенности, — значит это портретное изображение. Величественность осанки показывает, что эти люди наделены властью; так изображали в древности царей.
Скилур ли этот бородатый старец, как думал Бларамберг? Теперь можно было снова сличить — уже не рисунок, а рельеф — со скифскими монетами, и мнение Бларамберга подтвердилось: на рельефе и монетах изображено одно лицо — царь Скилур. На рельефе то же удлиненное скуластое лицо с широким лбом, что на монетах, те же узкие глаза, остроконечная борода и длинные пряди волос, свисающие из-под шапки.
Но анализ памятников вел дальше, к новым выводам. Мраморный и известняковый рельефы выполнены неодинаково. Сопоставляя их с другими памятниками того времени, Шульц установил, что мраморный рельеф изготовлен по заказу скифской знати греческими мастерами, а известняковый — с юным всадником на коне — заключает в себе особенности скифского искусства. Степной конь на известняковом рельефе не похож на коней в произведениях греческого искусства и больше напоминает тех лошадок, которых мы встречаем в изделиях русских художественных ремесел. Из этого Шульц заключил, что известняковый рельеф создан руками скифских скульпторов.
А если – у скифов были свои мастера, создававшие монументальную скульптуру, если у них были культурные связи с греческими городами, откуда к ним приезжали художники, то скифов уже никак нельзя считать полудикими кочевниками, как это некогда утверждалось.
Автор: А. Штамбок.