Археология и черепки

Следователь старается как можно скорее прибыть на место происшествия, картину которого он должен восстановить. Еще бы. Приди он позже на один час, — и многих следов уже не застать: отпечатки пальцев сотрутся, жидкости высохнут, запахи испарятся. Следователь, опоздавший на целый день, рискует не увидеть и следов на земле: их затопчут люди и заметет ветер. Взявшись за дело через год (и такие случаи бывают), следователь совсем мало найдет, за что можно «зацепиться». Археолог (все равно специалист или любитель) оказывается в положении следователя, который опоздал не на год, а на тысячи лет. На месте битвы он находит только наконечник копья, на месте пира — обломки костей, на месте богатого селения — черепки битой посуды.

Черепкам этим приходится уделять особенно большое внимание, потому что они не гибнут ни от воды, ни от огня и их везде много. Обожженные глиняные изделия — керамика — очень хрупки и… долговечны: они недолго служат, но превратившись в «праздные черепки» (выражение Пушкина), сохраняются в таком виде веками и тысячелетиями и составляют львиную долю добычи археологов. Недаром археологию иногда иронически называют «наукой о битых горшках». Но по черепкам разбитых горшков археологи научились узнавать очень многое о жизни наших далеких предков. А у широкой публики заключения археологов вызывают нередко то же удивление и недоверие, какие суждения проницательного Шерлока Холмса вызывали некогда у доктора Уотсона или чиновников Скотланд-Ярда.

Скажем, найдя невзрачный, грубый, серый черепок, похожий скорее на комок засохшей грязи, чем на обломок горшка, ты показал находку археологу. И вдруг слышишь от него целую повесть о людях, память которых нечаянно потревожил:

— Черепок очень древний, ему не менее 3 тысяч лет. Уже один этот черепок способен сообщить много сведений о древних людях.

Это обломок громадного сосуда, вылепленного женщиной и служившего очень большой семье для варки мяса. Его хозяева не знали добычи металлов, они жили в каменном веке, правда, уже в конце его. Занимались они главным образом охотой и рыбной ловлей, земледелия же и скотоводства не практиковали. Жили в убогих землянках, у них не было печей.

Покажешь археологу другой черепок, кажется, точно такой же, как и первый, только чуть потоньше, — и снова целая повесть, но уже другая:

— Это обломок печного горшка, которым пользовались деревенские, никак не городские, жители около тысячи лет тому назад. Они вели оседлый образ жизни, занимались в основном земледелием, сеяли хлеб. Жили в домах с печами, имевшими ровный пол. Возможно, в домах были и столы, наверняка гладкий пол. Среди этих людей были специалисты-ремесленники (кузнецы, гончары и другие), жившие рядом с крестьянами и даже продолжавшие обрабатывать землю. Этот горшок вылепил такой ремесленник, мужчина, пользуясь гончарным кругом, а обжег не в горне, а в простой печке — той самой, в которой его жена варила обед…

Древние греки и древние славяне лепили свои горшки на гончарном круге — на вращающемся круге лепят горшки и сейчас. У них тогда уже существовали специалисты этого дела — ремесленники-гончары. А как же иначе? Пользоваться гончарным кругом не просто — нужен большой навык, сноровка. Лепкой горшков на гончарном круге нельзя заниматься между делом — нужно специализироваться, сделать это своей профессией, только так дело пойдет на лад.

Поэтому если на керамике есть признаки изготовления ее на гончарном круге (точная окружность, ровные стенки, горизонтальные штрихи на поверхности и т. п.), то, значит, она оставлена народом, у которого уже существовали специалисты-гончары.

Но опыт истории учит, что гончарное мастерство никогда не было ведущим и в особую профессию выделялось позже, чем, скажем, кузнечное ремесло. Значит, у этого народа уже существовали и другие ремесла в качестве особых профессий. А раз существовал целый слой людей, которые земледелием сами уже не занимались или занимались мало, то откуда же эти люди получали пищу? Стало быть, была развита торговля внутри общества, был рынок. На рынок ремесленники выносили свои товары и сбывали их земледельцам, крестьянам. Значит, так есть гончарный круг — есть и ремесленники, торговля, рынок.

Но гончарный круг стал известен людям сравнительно поздно. Когда-то лепили горшки и без гончарного круга.

Эта более древняя керамика, вылепленная от руки, без всяких приспособлений, называется «лепной». Ее легко отличить от гончарной — лепные горшки обычно кособокие, кривые, стенки их толстые и неровные, мятые, в ямках и буграх, на поверхности стенок нет характерных следов вращения — горизонтальной штриховки.

Гончарный круг был неизвестен на юге нашей страны до прихода греков (то есть до VII в. до н. э.), а на севере и в средней полосе — до Киевской Руси (то есть до рубежа IX—X веков н. э.). И даже когда греки в Северном Причерноморье применяли гончарный круг, у их ближайших соседей керамика еще долго оставалась лепной.

Значит, если ты нашел лепной черепок даже на юге, не думай, что ему непременно больше двух тысяч лет. Наверняка можно сказать только, что он не моложе тысячи лет. И, конечно, не старше шести-семи тысяч, как и вся керамика в Восточной Европе. Чтобы научиться лепить горшки от руки, не надо было становиться профессионалом. Этим можно было заниматься, что называется, походя, наряду с другими заботами по домашнему хозяйству.

Ремесло считалось мужским делом, а домашнее хозяйство — уделом женщины. Кто же лепил горшки до введения гончарного круга? Надо полагать, женщина? Ученые проверили и это. Установить личность следователю нередко помогает снятие отпечатков пальцев — дактилоскопия.

В отпечатках пальцев проявляется не только неповторимое своеобразие кожных узоров каждого человека. Есть в рисунках и общие черты для разных групп людей, в частности отпечатки женских пальцев отличаются от мужских. Археологи внимательно обыскали поверхность лепных горшков — не найдутся ли на ней отпечатки пальцев? Ведь если керамику лепили руками, пальцы должны были отпечататься и следы их при обжиге закрепиться.

Отпечатки нашлись. Пальцы оказались женскими. Сочинения путешественников, наблюдавших индейские племена Северной Америки, подтвердили этот вывод: у индейцев тоже выделкой глиняных горшков занимались женщины.

Хороший, ровный и сильный — до звонкости черепка — обжиг достигается только в печах, специально для того устроенных — в гончарных горнах с сильной тягой, с обжигательной камерой, отделенной от топки стенкой с продухами. Значит, там, где есть признаки такого обжига — прочный и поэтому сравнительно тонкий черепок, легкий и звонкий, в изломе ровного красного или желтого цвета, — можно с уверенностью говорить о высоком развитии ремесла, о выделении даже специальной слободы или улицы для гончаров на окраине города или поселка: их горны грозили деревянным домишкам горожан опасностью пожара. Именно таковы глиняные сосуды из городов Киевской Руси и античная керамика. И действительно, в Новгороде целый квартал носил название «Гончары», в Афинах была слобода гончаров — Керамис.

Но черепки древнерусские и античные различаются по тому, как они выглядят на изломе. Дело в том, что глина содержит разные жирные примеси. Легко сообразить, что при обжиге эти разные примеси будут вытапливаться неравномерно — изделие даст неровную усадку, покоробится. Образовавшиеся газы вырвутся пузырями, возникнут трещины. Как этого избежать?

Древние греки умели заранее удалять вредные примеси из глины. Кроме того, они очень искусно регулировали обжиг. Древнерусские мастера, да и другие гончары средневековья этого не умели, именно поэтому они не так искусны, как древние греки. Они шли по другому пути — сыпали в глину твердые примеси, которые и помогали изделию сохранить свою форму при обжиге.

Для этого чаще всего служили чистый песок и шамот. Мелкие округлые обкатные зернышки кварца, из которых состоит чистый речной песок, можно легко различить в изломе черепка, глядя через лупу. Шамот — это толченые черепки старых, отслуживших свое горшков. Черепок с шамотом в изломе напоминает плохо пропеченный хлеб.

Продолжение следует.

Автор: Лев. Клейн.