История и генеалогические исследования
Невозможно представить себе трудности, а также удовольствие и пользу генеалогических исследований, ведущихся с охватом возможно большего количества колен. Колено в данном случае — генеалогический термин, который обозначает количество предков. Он идет от дворянских изысканий, в результате которых семья объявляет себя благородной в стольких-то, например, в шестнадцати, коленах. Это значит, что все 16 прапрадедов принадлежали к дворянству.
Итак, цель исследований — добраться как можно дальше. Но записи существуют только с 1539 года. В этом году Франциском I был издан эдикт, который вменил в обязанность всем кюре ведение книги, в которую им надлежало вписывать крещения, свадьбы и похороны прихожан. Собственно говоря, некоторые священники уже вели что-то вроде таких книг, и можно надеяться найти записи, относящиеся к 1480 году. Это предел и к тому же редкая удача. Увы, время произвело свои опустошения, и многие из этих книг исчезли. В 1792 году было учреждено гражданское состояние, приходские книги были собраны в мэриях, где их и можно еще найти.
Теоретически, обладая терпением, можно постепенно найти имена, даты рождений, браков и смерти наших дедов, прадедов, прапрадедов и т. д. Но очень быстро оказываешься захлестнутым их количеством, к тому же дело тормозится утратами в архивах. Некоторые районы Франции оказываются в привилегированном положении, например, Бретань, где преемственность традиций, уважение к религиозным институтам и стабильность населения вплоть до 1800 года дают возможность для поразительных углублений (порядка пятнадцати поколений, во многих случаях до 1520 года).
В ходе исследований приходится сталкиваться с одной, почти непреодолимой трудностью: слишком часто встречающиеся фамилии. Интересовавшие меня Мартены к 1700 году стали в Безье столь многочисленными, что уже не было почти никакой возможности с уверенностью спуститься к 1670 году. В Эльзасе другая проблема: предки-протестанты не имели постоянных записей гражданских состояний, и очень редкие здесь книги пострадали от гражданских войн.
В общем, ценой 5 — 6 лет работы и с небольшими шансами на успех, но все же можно поднять шесть-семь поколений, то есть узнать имена 64 колен, живших два века назад, и доброе число из 128 колен седьмого поколения. Работа над десятым поколением уже невозможна.
Но имплекс проявляется еще раньше. В моем случае он обнаружился в седьмом поколении моих лангедонских предков (отцовская линия) и между седьмым и десятым поколениями бретонских предков (половина материнской линии), другая половина (эльзасская) имела имплекс довольно отдаленный — с восьмого поколения, но это лишь предположение, сделанное на основе совпадения фамилий.
Слияние ветвей в веере предков во Франции, таким образом, для большинства из нас проявляется к 1700 году, то есть 250 лет назад, а чем дальше вглубь времен, тем это слияние больше в связи с тем, что движение населения было незначительным.
Перемещения населения из близлежащих деревень в направлении городов начинаются лишь с 1750 года. Перемещения из города в город в пределах одной и той же местности наблюдаются с начала революции (1789 г.) и даже несколько раньше. К 1830 году начинаются более далекие переезды. Все эти тенденции отражают приходские книги. Кроме того, из них можно почерпнуть и ряд других интересных сведений: фамилии, например, не были фиксированными вплоть до революции, их написание было чисто фонетическим, откуда появление вариантов одной и той же фамилии. На юге существовали мужские и женские варианты фамилий и т. д.
Недавно в Англии на основе систематического исследования записей гражданских состояний проделано очень интересное социологическое исследование. Оно дает пример удивительных возможностей, заключенных в огромной массе дат и семейных событий. При условии, конечно, обработки этих данных на компьютере.
Эта работа была проделана Урсулой Каугилл, профессором биологии Питтсбургского университета. Ее работа над книгами записей гражданского состояния города Йорка шла в некотором смысле в направлении, обратном тому, о котором говорилось здесь. Она восстанавливала поколения, начиная от более отдаленного времени, рассматривая судьбу детей, становящихся взрослыми и определяющих начало новой ветви. По этому случаю я могу дать любопытный материал, извлеченный из французских работ: если индивид нашего времени имел 1024 (максимум) предка, живших в 1670 году, пара жившая в 1670 году, наоборот, дала жизнь (в среднем) 1 000 — 2 000 потомкам, живущим сегодня. Иными словами, все французы — родственники, так как если 2 000 из нас происходят от стольких же супружеских пар, живших при Людовике XIV, это составило бы для 50 миллионов только 25 тысяч пар. Но при Людовике XIV на 20 миллионов населения было 2 — 3 миллиона пар, то есть в сто раз больше. Это показывает степень взаимопроникновения родословных современного населения.
Автор: Ш. Мартен. (перевод с французского)