Археология и современность
Использование исторических данных в Политических целях было традиционным в европейской политике еще до начала развития археологии. Наиболее цинично об этом сказал в свое время Фридрих Великий. Когда при первом разделе Польши он отхватил в пользу Пруссии огромную часть польской страны, чем он может обосновать этот, свой грабеж? Фридрих ответил: «Для чего же существуют «мои историки! Они отыщут какой-нибудь «аргумент, который доказывает мои права на эту страну».
А с развитием археологии стали пытаться использовать и ее данные как аргументы в политической борьбе, как оправдание колониальных захватов и угнетения одних народов другими. Так, гитлеровцы стремились доказать, что германцы заселяли область Средней Европы еще до славян, а потому, мол, подчинение и истребление славян на Эльбе и Одере — дело вполне справедливое и обоснованное.
Вообще говоря, принципиально сомнителен и, более того, неверен тот взгляд, что права на ту или иную территорию могут рассматриваться как прямое наследие старых традиций и прав древних племен. Если бы даже удалось, например, доказать, что земли на востоке Европы 2—3 тысячи лет назад, до того, как их заселили славяне, находились под господством германских племен, вряд ли разумный современный человек может согласиться, что на таком основании надо отнять эти земли у славян, живущих здесь уже тысячелетия, и возвратить «законным наследникам».
И тем не менее научному вопросу о древнем населении Средней Европы была придана политическая окраска. Многие немецкие ученые считали своим долгом во что бы то ни стало доказать, что еще в бронзовом веке германские племена были носителями высшей культуры, которую они распространяли путем завоевательных походов. Особенно ярко шовинистические тенденции были представлены в работе главы немецкой археологической школы первой четвертки XX века Густава Косины. Он пытался обрисовать германцев как издревле высококультурный народ, предназначенный для ведущей роли в истории. Его статьи полный резких выпадов против славян, которых он характеризует как грубых полудикарей, не уважающих прав, не обладающих нравственностью, неспособных к культурному творчеству. А потому даже германские военные набеги он считает подвигом гуманности и любви к ближнему.
Коссина писал: «Германцы ввиду их духа общественности, любви к порядку, строгой честности, справедливости и человечности пришли на помощь римской государственности точно так же, как несколько столетий позднее скандинавские германцы — Шведская Русь — поспешили на помощь беспомощным грабительским ордам русских славян по их призыву и по их просьбе».
Кажется, что эти строки целиком заимствованы у Коссины Гитлером в его пресловутой «Майн Кампф». Ведь достаточно было подвести под взгляды Коссины биологический фундамент в виде «учения о расах», чтобы немецкая националистическая школа в археологии стала служить гитлеровской пропаганде. И хотя сам Коссина не был гитлеровцем, его ученики уже не только стремились подкрепить расовую теорию археологическим материалом, но и с оружием в руках поддерживали претензии Гитлера на захват чужих земель, объявленных древнегерманскими.
Утверждая, что высокое превосходство германского народа проявилось еще на заре цивилизации, идеологи фашизма идеализировали первобытную историю Германии; они ставили перед археологами задачу реконструкции жизни и обычаев древних германцев как образца, которому следует подражать.
Точно так же и Муссолини, заявляя свои фальшивые и фантастические претензии на создание новой итальянской империи, пытался их обосновать «научно» – археологическими и историческими данными. Но они свидетельствовали в лучшем случае о былом величии Рима, но никак не о праве итальянского фашизма господствовать на Балканском полуострове и в других землях, некогда входивших в пределы Римской империи.
Автор: А. Монгайт.