Карл великий и его империя. Продолжение.
Предшественники Карла, начиная с действительно диковатого Хлодвига (466—511), который, тем не менее, завоевал всю Галлию и положил начало Франкскому государству, был основателем первой династии Меровингов у франков (Карл — это уже вторая династия Каролингов), все время жили с мыслью о величии. Непосредственные предшественники Карла уже стали ее реализовывать. Это был Пипин (отец Карла Великого Пипин Короткий, такое у него было прозвище). Прозвища у варварских правителей были очень смешные (элемент варварского простодушия всегда присутствовал) и, я бы сказала, очень искренние: Лысый, Простоватый, Толстый; Великий — это ведь тоже искренне, для них он — выступающий из ряда. Так вот, его отец Пипин, в сущности, подготовил реализацию этой идеи, заключив союз с центром христианской церкви в Риме (христианская церковь только в 1054 году разделилась на католическую и православную).
Центр христианской церкви — Престол Святого Петра — находился в Риме. Ради дружбы с римским епископом, который стал называться папой, Пипин сделал епископам подарок, который раз и навсегда, можно сказать, навеки выделил их из рядов всех остальных епископов,— он подарил им целое государство, благо, завоевывали они много. Подарил, а потом еще все расширял и расширял его: за каждое благодеяние добавлял по несколько городов, отвоеванных у лангобардов. И Карл тоже за каждую услугу и поддержку, политическую или моральную, со стороны пап им что-нибудь добавлял. Во всяком случае, границы папской области только расширялись. Этот союз и подготовил реализацию идеи возрождения империи.
Нужно еще раз вспомнить первого правителя франков — Хлодвига. Несмотря на всю его дикость и варварство, в политическом чутье ему не откажешь. Ведь именно оно подсказало Хлодвигу в VI веке принять христианство в католическом варианте. Это было тем более удивительно, что апокрифические варианты, не признанные потом официальной церковью, были гораздо проще, демократичнее и охотнее воспринимались народом. Собственно, именно выбор Хлодвига и сделал возможным тесный союз с церковью, с Римом. Это стало главным фактором в реализации идеи Карла Великого.
Чрезвычайно занятно, что реализация эта проходила через признание Карла наследником римлян. В 774 году, когда Карл Великий был пока еще только королем франков, то есть одним из королей на Западе, римский папа Адриан І в одном из документов так вдруг, среди прочих доброжелательных слов роняет странное выражение — «великий правитель франков» и «римский патриций». Карл не живет в Риме, но воюет с лангобардами в Северной Италии. Они мешают папе, и папа ясно намекает: «Поможешь мне против лангобардов, будет на тебе отблеск чего-то римского, причем древнеримского — римский патриций». А ведь римский патриций — это уже не варвар.
Сейчас, живя в нашей стране, замечаешь только одно свойство политиков — быть неумными и неумелыми, допускать грубейшие ошибки то в одном, то в другом. В прошлом есть примеры и умных, и умелых как в нашей, так и не в нашей истории. В 799 году Карл умело воспользовался политической ситуацией. И, оказалось — сделал решающий шаг в осуществлении своей идеи. Папа Лев III в 799 году был свергнут римской знатью. К нему были претензии моральные и политические. Шла борьба за власть, и это — дело обычное и вечное. Папа пришел за защитой к Карлу, обиженный, низложенный и даже, как говорят, ослепленный. Правда, не все верят в это ослепление, так как потом он подозрительно быстро прозрел. И Карл защитил его. Он прибыл в Рим, устроил суд, в ходе которого сумел добиться оправдания Льва III и вернул ему его престол.
Прошло чуть больше года… И вот декабрь 800 года. Карл всегда, со времен завоевания королевства лангобардов в Италии, встречал Рождество в Риме. Это был его любимый праздник, он бросал все войны и обо всем забывал. Он был чадолюбивый человек, и ему нравилось основательно посидеть здесь в это время со своей семьей.
И вот 25 декабря в храме он бьет поклоны и истово молится. Как вдруг, пишут современники, папа Лев III неожиданно в ходе религиозного восторга короля как бы ненароком возложил на него императорскую корону. И тут все присутствовавшие в соборе, а их было много, трижды дружно прокричали вдруг один и тот же текст: «Да здравствует и побеждает Карл Август (античный титул), Богом венчанный великий и миротворящий римский император!».
Коронация Карла Великого.
Конечно, к этому событию шла длительная подготовка, все совершилось совсем «не вдруг». Но как же четко и вполне осознанно оформили его современники: римский император вернулся, Римская империя вернулась. Из римского патриция, что было бы совершенно естественно в Риме, вырос император. А ведь император — это и полководец в Риме, Карл Великий — блестящий полководец, блестящий воин.
Думаю, души многих возрадовались, правда, других — огорчились, ибо империя несла многое: не только осознание отблеска великой славы и уверенность, что подданные Карла принадлежат великой империи, но и ужасы для окружающих народов, и страх подавления. Если бы Карл ограничился и удовлетворился только этими, хоть и чрезвычайно важными, но все-таки словами, формальностями, можно было усомниться: действительно ли всерьез хотел он возродить Римскую империю. Он не удовлетворился этим.
Сейчас на Западе в современной европейской литературе есть любопытный термин — «политика дирижизма». Чудно как будто бы звучит, но довольно точно. Так вот Карл Великий попытался за свое сравнительно долгое правление (императором он был четырнадцать лет, королем — дольше) лично дирижировать каждым вопросом жизни своей огромной страны — и экономическим, и культурным, и политическим. Он хотел сам построить эту империю и убедиться, что она возрождена, живет, дышит. И представить, подать ее в духовной жизни Европы как подготовку наступления Божьего царства. Таким образом, после своего развала Римская империя обретала новый идеологический, даже нравственный оттенок: мировая Римская империя возрождалась на христианской основе. Христианская религия и церковь сопровождали упадок и распад античного мира. Спустя почти тысячу лет они стали основой попытки возрождения великой Римской империи.
Продолжение следует.
Автор: Наталья Басовская.