Средневековая Андалусия – пространство сосуществования

Золотой век социального и культурного сосуществования в исламской Андалусии пришелся на 711 – 1086 года, а в христианской Испании – на период между 1085 и 1370 годами. На какие религиозные и юридические основы он опирался?

Иудаизм никогда не придавал другим религиям социального статуса, потому что еще до вавилонской диаспоры считал себя единой монотеистической религией. Позже, после потери политической независимости социальный статус иудаизма полностью отождествился со статусом еврейского народа. Так же и христианство сначала не имело независимого социального статуса. Святой Павел даже приказывал христианам принять Римскую империю, платить налоги, слушаться судей и повиноваться законам, так как, по его мнению, вся власть от Бога. Только после двойного обращения императора Константина, когда христианство стало гражданской религией Римской империи, а ее, империю, христианизировала Церковь, только тогда свойственная первоначальному христианству толерантность начала постепенно исчезать.

В Средневековье христиане считали евреев за вероотступников, ибо те отказались видеть в Иисусе из Назарета предсказанного Мессию, а также за богоубийц, потому что на них падала коллективная ответственность за смерть Христа. В отношении ислама, то христиане эпохи Средневековья сначала считали Мухаммеда за самозванца, а его учение – за мошенничество. Именно благодаря культурному сосуществованию на Пиренейском полуострове такие взгляды на ислам постепенно изменились.

С другой стороны, ислам взял за отправную точку неделимость Веры, заложенную еще в первом человеке и о которой людям напоминали пророки – Божьи посланники в социально закодированных завещаниях, в том числе в Торе Моисея для евреев и в Евангелии Иисуса для христиан. Мухаммед появился в свою очередь только потому, что эти религиозные законы исказились и обесценились. Мусульмане считают Мухаммеда за последнего посланника Божьего – “печать пророков”, а Коран – за настоящее и окончательное Откровение Божие. Итак, мусульмане рассматривают иудеев и христиан как людей Писания (ахл аль-Китаб), чья вера, как она несовершенна, позволяет, однако, знать и чтить Бога, понимать и уважать Его заветы, получать вечное спасение.

СОГЛАШЕНИЕ

Согласно провозглашенными Кораном принципами, ислам безоговорочно признает только одну социальную общину умма, то есть общество правоверных, теоретически равных между собой. Однако распространение ислама, в частности на Пиренейском полуострове, происходило на территории с высоким уровнем общественной жизни, где большинство населения составляли христиане и зороастрийцы, рядом с которыми проживали также иудейские и буддийские меньшинства. Все те, кто имел Писание и соглашался подписать соглашение о послушании, становились “подданными”.

С точки зрения закона подданные не принадлежали к умме, однако она была покровителем “людей соглашения” (ахл аз-зиммиев) и относилась к ним как к людям “другого общества”, которое политически не существовало, но имело определенные религиозные структуры, взявшие на себя ответственность за общественные права. Взаимосвязь между уммой и ахл аль-Китаб регулировалась положениями соглашения. Участниками такого соглашения были с одной стороны чиновники или епископы, а с другой – халиф. Она действовала не только для династии Омейядов в аль-Андалузии, но и для правителей Тайфи – мелких княжеств, возникших на развалинах халифата.

Когда в христианских королевствах Пиренейского полуострова, начиная с IX века, появились большие мусульманские и иудейские общины, то и христианские короли подхватили политику предоставления статуса подданства. Короли Кастилии и Леона, наиболее полно воплощали в жизнь взаимодействие между различными общинами, в XII и XIII веках даже имели титул “обладателей трех религий”.

СОЦИАЛЬНАЯ ТКАНЬ

Своеобразие организации мусульманского общества эпохи Средневековья не вписывается в теоретические схемы современной социологии, понятие “социальные классы” к нему не приложить. В любом случае сожительства мусульман и ахл аз-Зимма (мозарабов и евреев) приобретало в различных сферах общества разных форм, и социальные отношения между ними не всегда точно соответствовали предписаниям закона.

Социальное общежитие и культурное сосуществование были на руку мусульманским вельможным господам (кхасса), состоящим из семьи правителя, высоких чиновников и монаршего двора. Полезной была сделка и для нотаблей (Айян) мусульманского общества, то есть для эрудитов, известных ремесленников, богатых купцов и крупных землевладельцев. Напротив, простые мусульмане (амма) в целом не слишком ладили с мозарабамы и евреями.

Среди мозарабов тесные культурные отношения с мусульманами поддерживали вельможные господа, к которым принадлежали как потомки вестготов, так и высшее духовенство и ученые. Как это показали последовательные сторонники мозарабства Альваро и Эулохио из Кордовы, мозарабы часто наведывались к мусульманам, руководствовались их модой и литературными вкусами, гордились хорошим арабским произношением.

В отношении евреев, то раввины и ученые, богатые ученые, богатые купцы, торговцы и банкиры тоже часто контактировали с высшими слоями мусульман и мозарабов, однако почти не общались с низшими классами. Впрочем, культурное сосуществование евреев, выбравших арабский язык как средство проявлять свое мнение, было более успешно, чем у мозарабов.

ОСНОВЫ ПРАВА

Надежным орудием для регулирования отношений между различными социальными группами стал закон, известный под названием фикх Малики. Этот закон происходил от древних арабских обычаев еще доисламской эпохи, подвергшихся воздействию римского права, на основе которых, собственно, и образовались канонические основы ислама.

Ремесленники, торговцы, купцы, мелкие землевладельцы с мозарабских и еврейских общин могли без лишних осложнений вести присущий им образ жизни. Но, конечно, когда взрывались межрелигиозные распри, процессу и конвергенции наступал конец.

РАЗНОВИДНОСТИ СОСУЩЕСТВОВАНИЯ

Культурное сосуществование набирало разнообразных форм, таких, в частности, как контакты и традиции, создание нового и открытия. Оно имело решающее значение в VIII, IX и X веках, когда имели надлежащую силу порожденные им юридические и идеологические основы. Контакты между чужими факторами, особенно между исламскими культурными традициями Востока и интеллектуальной жизнью в мусульманской Испании, были чрезвычайно плодотворными, в частности в области искусства, астрономии, математики, медицины и философии в Кордовском халифате. Культурное наследие аль-Андалусии поражает своим размером и своим блеском, хотя по понятным причинам мозарабская культура частично была для исламского мировоззрения закрытой. Напротив, еврейское мировоззрение было настолько открытым для мусульманского влияния, что в андалузской философии образовались два переплетенных между собой течения. С одной стороны, это была арабо-исламская традиция Авемпаса, Ибн Туфайль и Аверроэса, с другой – иудейско-арабская линия Гебироля и Маймонида, философов, творивших на арабском языке. К слову Маймонид стал известным еще и как величайший врач своей эпохи, среди его пациентов были такие знаменитые исторические личности, как Саладин и английский король Ричард Львиное Сердце, а некоторые медицинские переводы его научных трудов актуальны и по наше время.

Понятно, что между исламской и еврейской культурами были значительные различия, однако они не отразились на общей, универсальной части знаний (астрономия, математика, наука, медицина, логика и метафизика). Приведу вам пример из сферы, где специализируюсь я сам – философии, и этого будет достаточно, чтобы показать творческий потенциал культурного сосуществования.

Часто сравнивают такие произведения, как “Сумма против язычников” святого Фомы Аквинского, “Путеводитель для тех, кто колеблется” Маймонида и “Опровержение опровержения” Аверроэса, написанное в ответ на произведение аль-Газали “Опровержение философов”. Бесспорно, все три памятника уникальные по своему содержанию, если говорить о том времени. Сходство между ними порождено общими для философской мысли Средневековья темами, а также привычными для того времени формами и принципами изложения.

Справедливо, что «Опровержение опровержения» не понять без обращения к чисто исламским идеям. Так же и “Путеводитель для тех, кто колеблется” основывается на сугубо рабанистичных традициях, а “Сумма против язычников” – на христианском наследстве. Хотя все три памятника имеют связь с греческим философским наследием, в исламской философии оно отражается иначе.

Дело в том, что здесь имеет место сложный комплекс взаимовлияния: два произведения из трех упомянутых были написаны андалузскими авторами, а третье – сочинение святого Фомы Аквинского – стало бы невозможным, если бы он не опирался на идеи Авиценны и Аверроэса, которые распространились благодаря переводчикам с Толедо. После Аристотеля святой Фома чаще всего цитировал именно Аверроэса.

Такое культурное сосуществование стало возможным благодаря религиозным и правовым основам, значение которых трудно переоценить, хотя их часто и нарушали. Опыт Андалусии был исключительным моментом истории, неповторимым для других времен и краев. Самым выдающимся достижением его было то, что он убедил – сосуществование и общежитие на основе религии и права возможны.

К сожалению, наша эпоха, гордящаяся своими далеко либеральными и универсальными правами, не слишком щедро одаривает нас такими счастливыми примерами.

Автор: Мигель Крус Эрнандес.