История археологии
Еще сто пятьдесят лет назад люди имели весьма смутное представление о происхождении мира и возрасте человечества. В разных странах бытовали предания о сотворении мира, а появление человека приписывалось воле Божества. Однако никто не мог с уверенностью сказать, когда это произошло.
Первые предположения о возрасте человечества были выдвинуты лишь в 1859 г. В том же году Чарльз Дарвин опубликовал свой труд «Происхождение видов». Вместе с костями давно вымерших животных были найдены кремневые орудия, позволившие установить, что изготовившие их люди жили много тысячелетий назад.
Сделанные на протяжении последующего столетия открытия многое прояснили. Было установлено, что человек впервые появился в Африке, заселив большую часть земного шара еще в период древнего каменного века, задолго до X тысячелетия до н. э. В некоторых частях света были найдены следы первобытного земледелия, первых городов и письменности.
Однако точная датировка этих событий оказалась делом чрезвычайно трудным. Лишь в 50-х годах прошлого века развитие ядерной физики позволило использовать в археологии новые методы исследования. Анализ вулканической породы с помощью калиево-аргонового метода дал возможность установить, что первые гоминиды, изготавливавшие орудия, появились в Африке около 2 млн. лет тому назад. Современных людей они напоминали весьма отдаленно. Однако даже австралопитеки уже передвигались на двух ногах, обладали хватательной способностью, бинокулярным зрением и другими чертами, отличавшими их от многих других видов.
35 тысяч лет назад появились первые представители Homo sapiens. Рождение современного человечества определяется именно этой датой, установить которую позволил радиоуглеродный анализ. Этот метод также пришел из ядерной физики, он дает возможность в лабораторных условиях осуществлять датировку любого материала органического происхождения (останков животных и растений, содержащих углерод), возраст которого не превышает 40 тыс. лет.
Эти открытия коренным образом изменили наши представления о Европе доисторического периода. Оказалось, что многие древнейшие проявления человеческой деятельности отнюдь не связаны с районом восточного Средиземноморья, как думали раньше. Например, египетские пирамиды уже не считаются сегодня самыми древними каменными сооружениями. К более раннему периоду относятся некоторые каменные гробницы в Европе, а Стоунхендж в Англии и святилища на Мальте считаются теперь современниками пирамид, а не их «младшими родственниками», как думали прежде.
Радиоуглеродный метод датировки значительно расширил наши познания. Он впервые позволил составить точные хронологические таблицы для тех районов, где нет древних письменных источников. Теперь мы знаем, например, что предки современных аборигенов появились в Австралии уже 25 тыс. лет назад. Мы можем точно датировать события древней истории государств Американского континента. Установлено, что цивилизация майя в Мексике и в близлежащих странах относится к 2000 году до н. э. Перед нами начинает открываться картина железного века в Африке, мы по-иному оцениваем уникальность нигерийских глиняных и бронзовых скульптур, некоторые из которых относятся к 600 году до н. э.
Все эти примеры показывают, что сегодня мы можем судить о предыстории мира в целом, воспроизводить последовательность развития человека для каждого региона. С помощью новых методов датировки каждая страна получает точную хронологию своего доисторического периода.
Однако, хотя методы датировки и играют важнейшую роль в археологии, ее научный арсенал ими не исчерпывается. Другим направлением исследований служит лабораторный анализ обнаруженных предметов (например, каменных орудий или глиняной посуды), благодаря которому нередко удается определить первоначальный источник использованного для их изготовления материала. Это позволяет получать сведения о торговле и обмене товарами, об их использовании в данном районе.
Помогает археологии и изучение быта человека. Так, анализ отбросов, оставленных первобытными людьми, позволяет сегодня довольно точно представить, чем питались они, и как выглядело их натуральное хозяйство. Изучив, например, обугленные семена, найденные в отбросах, специалист может с точностью сказать, какие сельскохозяйственные культуры выращивали первобытные земледельцы. Изучение костей животных может дать сведения о том, на кого охотился древний человек, держал ли он домашних животных и в каком количестве и соотношении.
Про современную археологию говорят, что порой она занимается только тем, что изучает отбросы. В этом есть доля правды. Работа с этим более чем скромным материалом позволяет выстроить цельную картину развития экономики ранних обществ, которая может поведать нам о них гораздо больше, чем самые богатые украшения из золота и нефрита.
Однако не без основания можно сказать, что самые удивительные археологические открытия были сделаны не в лаборатории, не путем совершенствования методов датировки или изучения среды древнего человека. Скорее к ним привел пересмотр взглядов и философского подхода.
«Новая археология» возникла в 60-х годах прошлого века в результате неудовлетворенности положениями, лежащими в основе традиционной археологии, которая зачастую приходила к весьма упрощенным с исторической точки зрения выводам. Ее зачинателем стал Льюис Р. Бинфорд, профессор университета Нью-Мексико в Альбукерке. Он сумел показать — и в этом его главная заслуга, — что для понимания прошлого недостаточно выискивать в земле остатки былых цивилизаций и интерпретировать их на основе своей собственной интуиции.
И действительно, нашей задачей должно быть изучение культурного процесса, выявление путей и причин происходящих в культуре человечества изменений. Мы должны стремиться к объяснению всех различий, всего многообразия археологических ценностей. Назрела необходимость в разработке более совершенной теории и методологии интерпретации археологических находок.
Сторонники такой археологии стремятся понять механизмы перемен на основе обобщений. Иными словами, они идут тем же путем, что и исследователи, постигающие законы природы. Верность их теорий проверяется новыми археологическими данными.
Например, мы хотим понять, как возник тот или иной город, как появилась цивилизация в том или другом районе — будь то Древний Рим, Мохенджо-Даро в Пакистане или какой-либо другой объект. Для правильной разработки этого вопроса нам необходимо более широкое понимание процессов, ведущих к развитию и усложнению различных культур. И только после этого мы можем заняться изучением того, как в общую картину вписывается история Рима или Мохенджо-Даро, и выявлением характерных для них черт.
«Новая археология», в отличие от традиционной, отвергает точку зрения многих археологов, согласно которой археология неспособна рассказать об общественной организации или религиозной жизни прошлого. Наоборот, мы должны стремиться к разработке разумных доводов, дающих возможность интерпретировать имеющиеся у нас сведения об этих аспектах жизни общества, равно как и о питании людей прошлого, развитии техники и т. д.
Сторонники «новой археологии» уделяют большое внимание и вопросу о том, как формируются сами археологические сведения: как получилось, что раскапываемые нами исторические памятники и обнаруживаемые при раскопках предметы оказались именно в этом месте. Изучением этих вопросов занимается новая область — этноархеология. Представители этого направления ведут наблюдения за современными общинами, уклад жизни которых в определенных отношениях схож с укладом жизни древних поселений, составляющих предмет их исследования. Этноархеолог изучает, таким образом, пути формирования археологических данных в сегодняшнем обществе.
Одним из первых археологов, осуществивших такой эксперимент, был Льюис Бинфорд. Изучая жизнь охотников и собирателей мустьерской культуры (40 тыс. лет назад), он пришел к выводу, что оптимальным путем к пониманию археологических сведений об этих давно исчезнувших людях будет наблюдение за жизнью какой-либо современной общины охотников и собирателей. С этой целью он поселился в общине эскимосов-нунамиутов на Аляске. А поскольку охотник из него получился не самый лучший, он выполнял функции мясника. Это дало ему возможность увидеть на практике, как эскимосы избавляются от отбросов. Накопленные данные значительно помогли ему в изучении жизни древних охотников и собирателей.
Аналогичная методика может применяться и при изучении жизни городов. В Таксоне (штат Аризона) под руководством профессора Уильяма Рэтджи было проведено изучение мусора, выбрасываемого на свалку жителями разных районов города. Поскольку отбросы здесь не просто выбрасываются на улицу, а сваливаются в баки, участникам этой программы пришлось стать на время мусорщиками, опорожнять баки и доставлять их содержимое в лабораторию для изучения. Это может показаться неправдоподобным, но полученные результаты оказались весьма интересными.
Осуществление этой программы может служить наглядным свидетельством того, что методы работы археологов применимы к изучению материальной культуры всех регионов и времен, как древней, так и сегодняшней. Из современной археологии исчезли понятия «примитивной» и «развитой» культуры. Сегодняшние или вчерашние охотники и собиратели не менее интересны, чем городские жители: и те и другие — часть богатой и многообразной культуры человечества, хотя следует признать, что охотники и собиратели вносили свой вклад в ее развитие намного дольше, чем жители городов.
Важная роль современной археологии в сегодняшнем мире обусловливается еще одним обстоятельством. В основе многих концепций традиционной археологии лежало понятие «распространения» культуры, предполагавшее, что ее преимущественное развитие шло в одном-двух регионах мира, откуда она распространялась на «дикие» окраины. В последние годы ученые пришли к осознанию того, что такая точка зрения является по сути колониалистской, ограничивающей развитие мировой культуры несколькими важнейшими, привилегированными районами.
Сегодня мы приходим к убеждению, что для понимания происходящих в изучаемом районе изменений необходимо проникнуть в суть местных процессов. Нужно изучать изменения в социальной структуре, народонаселении, экономике и технике. В этом процессе, несомненно, играют свою роль связи с другими районами, а также заимствование новых идей, однако далеко не всегда они имеют определяющее значение.
Приведем один пример. В течение многих лет считалось, что руины Большого Зимбабве на территории страны, носящей сегодня название этого исторического памятника, являются следами деятельности умелых строителей, пришедших с севера, или же результатом контактов с арабскими торговцами.
Мысль о том, что этот памятник может быть творением рук местного населения, т. е. африканцев, безоговорочно отвергалась. Однако полученные в наши дни данные, в том числе и результаты радиоуглеродного анализа, говорят как раз в пользу последнего предположения. Достаточно изучить жизнь общества того времени, чтобы объяснить историю возникновения этого памятника, не прибегая к помощи гипотез о пришельцах из других районов мира. То же самое можно сказать и о Стоунхендже в Англии, который было принято считать результатом контактов с развитой средиземноморской культурой. Сегодня мы рассматриваем этот памятник с точки зрения местных реалий и для его объяснения не нуждаемся в гипотезах о средиземноморских колонистах.
Тем не менее, это не означает, что каждая страна должна рассматриваться в отрыве от остального мира. Речь идет лишь о нашем убеждении в необходимости изучения каждым государством своего прошлого с помощью археологии. Большинство стран гордится сегодня своим культурным наследием, для ознакомления с которым многие из них располагают прекрасными музеями, как, например, музеи в Мехико и Каире.
Одновременно растет осознание необходимости сохранять культурное наследие. ЮНЕСКО принимает участие в осуществлении ряда крупных программ, например по спасению руин Мохенджо-Даро в Пакистане; национальные проекты по охране исторических памятников осуществляются и в большинстве государств. Сегодня эти вопросы обрели международное значение.
Некогда археологические изыскания были уделом немногочисленных любителей и зачастую ограничивались крупными центрами промышленно развитых стран. Сегодня они привлекают огромное внимание многих людей в большинстве стран мира. Отчасти это объясняется тем, что археология предоставляет возможность каждому из нас более полно узнать историю своего народа. Однако замыкаться исключительно на своей собственной стране не следует, чтобы не впасть в шовинизм. Археология позволяет нам понять, что история наших стран — это частица исторического прошлого всего человечества.
Новые методы археологического исследования открывают перед нами перспективы более глубокого проникновения во все многообразие сегодняшней и прошлой культуры человека. Этому способствуют не только развитие науки и техники, но и энтузиазм и ответственность самих исследователей.
Автор: Колин Ренфрю.