Забытые землетрясения Азии или о пользе исторических сочинений
В Коране, священной книге мусульман, составленной в основном после 622 года, но с более поздними добавлениями, издавна известны такие стихи: «Нет ничего отрицающего ее падения. Когда сотрясается земля сотрясением, Когда горы сокрушаются сокрушением…», «Когда потрясается земля, потрясаясь в себе…» И вряд ли сейсмологи могли бы извлечь из Корана реальную пользу, если бы средневековый автор Маджма-ал-Гараиб не привел этих священных стихов, истолковав их как отражение весьма сильных землетрясений в городах Ирана и Бадахшана во время правления халифа Мутеваккиля (847—861 годы). Состояние населения городов, по его словам, можно было охарактеризовать стихом из Корана. «В этот день люди пойдут рассеянными толпами», то есть жители убегали с насиженных мест, так что в тех местах и районах (где было землетрясение) ничего не осталось.
Ввиду длительного времени, в течение которого продолжалось это землетрясение, и вызванных им больших волнений людям (все) это напоминало коранский стих: «Это день, в который люди будут подобны разогнанным бабочкам, и они, растерянные, в панике бежали во все стороны…» По современной шкале сейсмической интенсивности такая реакция людей отвечает землетрясениям не ниже 9 баллов. Возможно, к той же серии землетрясений относятся сообщения других источников о множестве разрушений в августе 848 года и июле 849 года в Герате — одном из наиболее многолюдных и богатых средневековых городов Азии.
До нас дошли сведения о средневековых городах Бадахшана в долине реки Кокча. Используя эти сведения, можно наметить в восточной части нынешнего Афганского Бадахшана зону наибольших потрясений, связанных с землетрясением (если верить названному средневековому автору) 856—857 годов.
Но и столь ранние сведения о землетрясениях Бадахшана оказываются не самыми древними. Конечно, имя Бируни — знаменитого арабского ученого-энциклопедиста Абу-Р-Райхан-Мухаммед-ибн-Ахмед-Ал-Бируни — широко известно. И, вероятно, многие минералоги читали или видели его труд «Собрание сведений для познания драгоценностей». Но вряд ли кто-нибудь из сейсмологов заглядывал в него. Иначе от них не ускользнуло бы следующее указание этого средневекового ученого: «Копи лала (красной шпинели) находятся на расстоянии трех дней пути от Бадахшана (нынешний Файзабад в Афганистане), на границе Вахана в государстве шахиншаха, столица которого Ишкасим (Ишкашим) близка к этим копям. Об открытии этого драгоценного камня рассказывают, что во время одного землетрясения там раскололась и разделилась на части гора, земля же так сотряслась, что обрушились громадные скалы, и все на этом месте перевернулось вверх дном, тогда-то и обнаружился лал».
Копи эти известны на протяжении средневековой и более новой истории и действуют до настоящего времени. Они расположены на правом берегу реки Пяндж у кишлака Кохилал. Подробности, которые приводит Бируни, слишком характерны, чтобы считать его сообщение легендой. К тому же геологам известны в этом месте старые обвалы кристаллических пород. Самый крупный из них находится ближе всего к копям и достигает объема 900 кубических метров. Вероятно, именно он и был связан с отмеченным Бируни землетрясением. Интенсивность породившего такой обвал кристаллических пород землетрясения не могла быть меньше 9 баллов.
По Бируни, открытие месторождений и, следовательно, предшествующее землетрясение относится к VII веку. Сам он писал в первой половине XI столетия. Но в путевых заметках китайского путешественника Сюань Цзяна, который пересек Бадахшан после 630 года, мы не находим никаких указаний на само землетрясение или его последствия. Приходится предположить, что оно произошло или до 620 года, или после примерно 640—645 годов, когда Сюань Цзян достиг Яркенда. (В целом в путевых заметках путешественников прошлого можно найти множество интересных вещей, от того как проходило лечение пародонтоза в средневековье, до собственно известий о великих землетрясениях и прочих катаклизмах).
Северо-восточная часть нынешнего Афганистана хорошо известна сейсмологам как район сильных землетрясений, но до сих пор его сейсмическая история не простиралась в глубь времен дальше 1832 года.
А что мы могли бы сказать о прошлых сильных землетрясениях района Кабула, если бы падишах Бабур не оставил в своих записках «Бабур-намэ» описания сильного землетрясения 1505 года, когда «в некоторых местах земля поднялась выше прежнего своего уровня на высоту слона»? С тех пор 9—10-балльные землетрясения здесь не известны.
Как это ни покажется странным, но для сейсмологов и сейсмогеологов небесполезны и устные предания. Вот, например, легенда, распространенная среди хазарейцев Центрального Афганистана (запись середины прошлого века).
Во владениях индусского государя Барбара близ Бамиана хазареец Али пошел посмотреть реку, на которой стоял город. Придя на место и увидев, что соседняя гора нависала над водой, он одним ударом меча отрубил от нее огромнейший утес и так ловко кинул глыбу в воду, что запрудил течение реки. Жители города взмолились не пресекать орошение их полей. Тогда он ударил по новой плотине рукой и пальцами пробил в ней пять шлюзов. Затем Али убил дракона, опустошавшего страну, предстал двоюродным братом пророка перед государем и, будучи плененным им, благодаря своей сверхъестественной силе избавился от казни.
Даже неискушенному в геологии человеку должно стать ясно, что легенда отражает поразивший древних хазарейцев огромный горный обвал, а упоминание об опустошавшем страну драконе дает основание связывать обвал с землетрясением. Вспомним хотя бы Усойский завал на Памире при 9-балльном землетрясении 1911 года и возникшее в результате Сарезское озеро. И хотя неизвестно, чтобы халиф Али, двоюродный брат и зять пророка Мухаммеда, проник на восток далее Герата, по некоторым указаниям легенды можно приблизительно оценить возраст обвала и определить его местонахождение. Буддизм на территории Афганистана и в Бамиане существовал до арабского завоевания в 661—670 годах, а Али был убит в 661 году. Поэтому наиболее вероятным временем отраженного в легенде события можно считать середину VII века.
Местоположение древнего города Бамиана с некогда знаменитыми выбитыми в скалах буддийскими колоссами хорошо известно (к сожалению этим великолепные памятники буддийского искусства были уничтожены в 2001 году талибами). Известны и подпрудные озера Банди-Амир в верховьях одноименной реки примерно в семидесяти километрах к западу от Бамиана. Эти озера расположены в глубине долины в нескольких километрах от гигантского тектонического обрыва на склоне горы, откуда, вероятно, и сорвалась каменная масса, перегородившая долину.
Для сейсмогеолога очень важно, что этот грандиозный обвал и, вероятно, эпицентр землетрясения располагаются на крупнейшем Центрально-Гиндукушском разломе, пересекающем с запада на восток почти весь современный Афганистан. С западной частью этого разлома можно связывать землетрясения, разрушившие средневековый город Герат в 848 и 1102 годах. В восточной части зоны произошло разрушительное 9-балльное землетрясение 1874 года. Хазарейская легенда (и пока что только она) помогает нам и центральную часть этой тектонической зоны считать сейсмически весьма опасной.
Конечно, расшифровка легенд не может дать вполне надежных данных, но, оказывается, в сейсмологии до сих пор слабо использовался еще один вид исторических документов, хотя они гораздо более доступны и могут дать несравненно более надежные и точные результаты. Это путевые заметки путешественников прошлых веков.
Похоже, что никто не рассматривал подобных произведений о Средней Азии и прилежащих территориях, чтобы найти указания на старые землетрясения. А такие указания имеются.
Известный в свое время путешественник и исследователь Средней Азии капитан Б. Л. Громбчевский в докладе о путешествии вдоль Пянджа в 1889 году, между прочим, писал, что «близ границ Рошана обвалом горы уничтожило дорогу на протяжении нескольких верст. Починить оказалось невозможным, поэтому нам пришлось пройти через очень трудный перевал». Сообщение само по себе не дает никакой сейсмологической информации, но сейсмогеолога сообщение о горном обвале не могло не насторожить.
Надо было попытаться разыскать подтверждение и уточнение этого сообщения об обвале. В отличие от путешественников и научных работников нынешних, отчеты которых публикуются спустя годы и в различных изданиях, географы прошлого имели обыкновение и обязанность посылать по мере своего продвижения в неисследованные страны письма с текущими сообщениями в Географическое общество. Общество весьма обязательно и незамедлительно их публиковало. И оказывается, не только современникам эти сообщения были интересны. Спустя почти столетие они читаются с несомненной пользой.
Перелистав XXV том «Известий Географического общества» за 1889 год, мы, действительно, находим гораздо более подробную запись Б. Л. Громбчевского: «В Калай-Хумбе мы узнали, что в одном переходе выше по течению реки Пяндж бывшим недавно землетрясением обрушило часть горы, причем на протяжении около одной версты разрушило балконную дорогу на берегу реки Пянджа». Значит, обвал с обнажением пород произошел в двадцати — тридцати километрах выше по Пянджу, на правом его берегу, и вызван был действительно землетрясением. Но каким — местным или удаленным, насколько оно было сильным, что значит слово «недавним»?
Письмо помечено 9 июля 1889 года, по другим запискам Б. Л. Громбчевского известно, что он прибыл в Калай-Хумб 5 июля, а вступил на территорию Памира — через Алайскую долину, хребты Петра I и Дарвазский — в мае того же года. Отнести землетрясение к началу июля или июню 1889 года невозможно, так как путешественники почувствовали бы его и, несомненно, отметили бы. Отодвинуть событие на год или более трудно, ибо за год дорога была бы восстановлена и Б. Л. Громбчевский не назвал бы землетрясения недавним. Скорее всего, оно произошло в первой половине мая 1889 года.
Как правило, обвалы кристаллических пород, таких, как обнажаются в долине Пянджа, возникают при землетрясениях интенсивностью не менее семи-восьми баллов на расстоянии не более ста километров от эпицентра. Но такой оценке интенсивности упомянутого землетрясения противоречит отсутствие сообщений о разрушениях в Калай-Хумбе и других прилежащих поселениях. Если бы они произошли при «недавнем» землетрясении, то такой внимательный и точный исследователь, как Б. Л. Громбчевский, обязательно сообщил о них, тем более, что, пробыв гостем пять дней в столице Дарваза Калай-Хумбе, зная язык и тесно общаясь с местным беком, он узнал о других достопримечательностях и событиях в его владениях. В Калай-Хумбе это землетрясение не должно было быть сильнее шести баллов. А не отголосок ли это известного Чиликского катастрофического землетрясения 1889 года в Восточном Тянь-Шане? Это предположение принять нельзя, так как Чиликское землетрясение возникло спустя два дня после отправления Б. Л. Громбчевским его письма.
Вообще, маловероятно, чтобы эпицентральная зона располагалась к северо-востоку и северу от Калай-Хумба, на пути, пройденном путешественниками; скорее приходится относить ее к югу, помещая в район обвала или еще далее к юго-западу. К сожалению, пока не обнаружено сообщений об этом землетрясении из других мест, мы не можем определить точное положение эпицентра.
Можно привести пример и других сведений, обнаруженных в записках путешественника позапрошлого века. В 1832 году весь бассейн Амударьи — Пянджа подвергся разрушительному землетрясению. В сводке по землетрясениям Таджикистана мы читаем; «Материал об этом землетрясении собран… А. Бёрнсом во время его поездок в Кабул и Бухару… Он, в частности, в 1836—1838 годах проник в верховья Амударьи (Пянджа), где за несколько лет до этого, в январе 1832 года, произошло разрушительное землетрясение».
Действительно, английский лейтенант А. Бернс путешествовал по территории нынешней Индии, Ирана, Афганистана и Средней Азии. Однако его путешествие относится, как это обозначено и на титуле его книги, к 1831—1832 и 1833 годам, и в Бадахшане он не был. Он пережил отзвук Бадахшанского землетрясения, находясь в январе 1832 года в Лахоре (нынешний Пакистан), и описал свои впечатления, которые, однако, до сих пор не использованы в научной литературе. Все остальные сведения об этом землетрясении даются по рассказам другого английского путешественника, капитана Дж. Вуда. Именно Вуд в 1837—1838 годах пересек Бадахшан и единственный из европейцев видел главные последствия землетрясения и слышал рассказы очевидцев. И именно его свидетельства имеют наибольшую ценность, а сейсмологи с ними не знакомы.
В Джерме (верховья реки Кокча), пишет Вуд, «столь общим было разрушение, вызванное землетрясением, что… оказалось, из 310 душ 156 исчезли. В окрестной долине из населения 155 человек только 72 сохранились. Горы тряслись — множество оползней и перевернутых слоев оставили доказательства конвульсий… В Вардудже (приток реки Кокча) часть горы свалилась в долину и запрудила ее поток на восемь дней…»
По описаниям Вуда можно ограничить наиболее пораженную область, оценить интенсивность землетрясения по ныне действующей сейсмической шкале и, пользуясь уравнением макросейсмического поля Н. В. Шебалина, определить магнитуду землетрясения и глубину его очага. Вновь обнаруженные данные исключают отнесение этого землетрясения к глубокофокусным и заставляют связывать его с Гиндукуш-Дарваз-Каракульской зоной разломов. Тем самым доказывается современная сейсмическая активность и опасность этой крупной зоны разломов. Такое доказательство чрезвычайно важно, потому что ни геологи, ни сейсмологи до сих пор не располагали другими свидетельствами высокой активности этой зоны на большом протяжении.