Французская женщина 18-го века. Ее внешний вид. (Продолжение).
По сравнению с женщиной, выступающей ярко и выразительно, мужское проявление этих времен не имеет силы: бледное и бесцветное, имеет в себе анемический менуетний характер. Мужчина пытается стать похожим на женщину в одежде и прическе. Уменьшает, как и женщина свою прическу, но все еще не решается отказаться длинных волос и заплетает их в косу, или подбирает в шелковую сетку и привязывает на затылке лентой.
Прическа играет в моде XVIII века первостепенную роль. В XVII веке развилось парикмахерство, теперь требуется умение и удобство при прическе. Не напрасно славных парикмахеров называли “academiciens”, членам Академии, потому что для изучения этой действительно тяжелой и хитроумной штуки, парикмахер должен был пройти науку в своей академии, а на практике обладать большой фантазией, которой тогдашняя мода оставляла широкое поле. Во второй половине XVIII века началась правдивая вакханалия в уборке головы.
Низкая прическа исчезает, и волосы вновь все выше поднимаются вверх. Прическа принимает вид ежа и так ее и зовут. Дальше что ни день, то новая прическа и новое ее название. Волосы подтягивают вверх при помощи подушечек, проводов, шпилек, помад, клея, кружев, стяжек, шарфов, лент … Тонкий знаток и мастер в своем деле, парикмахерский академик должен работать различными инструментами, а учитывая высоту причесок, чуть ли не с помощью ходуль или лестницы. Прически стали в несколько раз выше головы, а лицо не заканчивало женскую фигуру, только появлялось: посередине между туловищем и причудливой прической. Пояс был слишком узким для широких юбок тогдашних красавиц и слишком низким для их голов. Им приходилось садиться на дно кареты, да еще выставлять голову через окно, либо и вовсе открывать крышу кареты. Но ради «красоты» женщина готова была все вытерпеть.
Фантазия того времени позволяла поставить на высокую прическу женщины корзину с правдивыми цветами и назвать прическу а la Flore, положить в корзину овощи и назвать прическу а la Pomone. Можно было посадить лес на голове, развести оранжерею, изобразить волнистое море, построить корабль с мачтами и парусами или храм или замок с башнями, представить на голове античную мифологию. Голова, все выдерживала, а также отзывалась соответствующей прической на разные события. (Видимо интересно бы выглядела прическа «а ля сожженная Бастилия»).
Свое лицо женщина пытается окружить сентиментальным символизмом. Каждое ее движение, каждый взгляд имеют скрытый смысл. Вот как описывают одежду женщины: ее платье «подавленных вздохов», украшенное «чрезмерными сожалениями», вышитое «прекрасной искренностью», покрытое «недискретными сожалением» и стяжками «пристального внимания». И причесанная она «вся в подобных чувствах».
Мы уже упоминали о языке мушек. Не меньше них красноречив женский веер: полностью раскрыть веер, значит – «я думаю об этом». Раскрыть перед глазами, с рукой на сердце – «люблю тебя». Прижать обеими руками раскрытый веер к груди, нежно подняв глаза: «искренне прошу прощения!» Левой рукой прижимать к сердцу веер: «ты верен мне?” Глядеть на развернутый веер и покачивать головой – «ты совершенно не хочешь меня знать». “Дорогой”, “милый”, “ненавистный”, «скучно», «дорого», “говори”, “молчи”, “скучаю”, “горю от любви”, “уходи”, “останься” – на все это есть свой красноречивый знак тонко продуманной науки.
Современная женщина посчитала бы такую игру скучной, искусственной, даже просто недостойной; но для женщины XVIII века это была сама жизнь, захватывающая забава чувств, тонкая кокетерия, тайный способ произнести свои переживания и настроения. Незначительное движение прекрасного женского веера вызывало в сердцах мужчин грусть, тревогу, надежду и радость.
Так выглядела французская женщина накануне Великой Революции со всеми своими добрыми и злыми приметами. В XVIII веке женщина заняла видное место в жизни. Она окружена всеобщим уважением и вниманием. Мужчина обращался к ней не иначе как, с рукой на сердце, со словами: «Смею ли я вам сказать», «Смею ли я вас просить» А однако никаких гражданских прав женщина не имела, а ее юридическое положение выглядело не раз очень странно, даже в таких культурных странах, как Франция и Англия.
В XVIII веке в Англии была очень распространена торговля женщинами, а цена на женщину была очень низкой. Продажа собственной жены происходила следующим образом: человек обвязывал шею женщины шнурком и вел ее в торговый день на ярмарку, привязывал к столбу и продажа происходила при необходимых свидетелях. В стариной английской газете «Тимеси» за 22 июля 1797 год появляется такая заметка: “По причине недосмотра не можем на этот раз указать в сведениях Смитфилдского рынка, цен на женщин”.
Еще и в последней четверти XIX века происходили в Англии случаи продажи и покупки женщин. Может именно потому первые женщины-феминистки вышли именно из Англии?
Автор: А. Свенцицка