Исторические птицы
Крыловские гуси в ответ на бесцеремонное обращение с ними загоготали: «Ведь наши предки Рим спасли!..» Да, был такой полулегендарный эпизод в древности. Вряд ли случайно в роли спасителей выступали именно гуси.
Гусь, как доказано, почти повсеместно сложил свои крылья у очага человека и легко позабыл о прошлой «дикости». Приходится удивляться лишь тому, что из 40 видов диких гусей прирученными оказались только два… Водится например, в Австралии такой представитель гусиного племени: крупен, красив, вынослив, славится самым нежным мясом. Но… Как отмечают солидные авторы-птицеводы, «в неволе этих гусей держат неохотно из-за их крайней сварливости и драчливости…»
Хотя разве у кур, петухов характер намного лучше? Как сказать… За тысячелетия совместной жизни с человеком они сделались несколько покладистее. Но если дикий гусь быстро привыкает к человеческому жилью, то дикая курица, даже крохотный дикий цыпленок, как волк,— «…сколько его ни корми» – в лес смотрит». И при случае удирает…
Впервые удалось приручить «банкивского» петуха, живущего в Южной Индии и на Цейлоне. Этому петуху в историческом плане повезло куда больше, чем гусю. Последний разве что в Риме считался священным и обитал в храме богини Юноны, где и поднял знаменитую тревогу при ночном нападении врагов. А петух у человека сразу же превратился в святую птицу. В этом качестве он упоминается уже в древнеиндийских Ведах, во втором тысячелетии до нашей эры.
И в священной книге зороастризма — Авесте главное огненное божество спозаранку будит небесного стража, а тот, в свою очередь, петуха. И пестрый горлан своим пением прогоняет Даэвов, злых духов мрака, и злобную царицу сна, длиннорукую Бушиасту. Смерть тому, кто покусится на жизнь петуха! И позже Юлий Цезарь отмечает, что «…у бриттов считалось святотатством отведывать курицу». Как видно, культ петуха был распространен не только в Персии.
В Древней Греции петух именуется «персидской птицей». По словам историка Плиния, знаменитый атлет Милон Кротонский носил амулет из драгоценного камня, находимого только в желудке петуха.
Предсказатели-авгуры держали кур в клетках наготове, на случай выездных гаданий. Не дай Бог не прислушаться к советам авгуров! Вот полководец Публикий Клавдий Пульхер во время первой пунической войны поплатился за свое легкомыслие. Взбешенный тем, что куры отказались бодро клевать кашу и тем самым возвестить успех его предприятию, военачальник повелел бросить их в воду, приговаривая: «Не желают есть, так пускай пьют!» И, разумеется, за богохульство поплатился потерей флота…
Цицерон и Плиний слегка иронизируют по поводу того, что государственные дела решаются курами и «куриными оракулами». Но суеверие держится еще и две тысячи лет спустя. Например, в гоголевском «Вие» звучат отголоски поверий о петухе, прогоняющем своим голосом страшных ночных духов…
Однако знаменитый галльский петух, ставший во Франции чуть ли не государственным символом, обязан этим не суевериям, а вполне земной драчливости куриного племени. Бои петухов не раз запечатлены в древней скульптуре, и образ боевого петуха издавна стал в известном смысле нарицательным. Плутарх рассказывает, что в Спарте после окончания походов обычно приносилось два рода жертв. Тот, кто вел свое дело хитростью или уговором, приносил богам быка; кто добывал славу в честном сражении — дарил петуха…
В Эсхиловых «Эвменидах» Афина предостерегает: «Да не разгорятся их сердца желчью, как у петухов, и да не зарождается в душе у моих граждан жажда войны…» Вообще петушиные бои в прошлом были распространены, по крайней мере, географически, куда шире, чем корриды: от Японии до Мексики, от Красного до Белого моря.