Открытие Нового света
Теплоход «Алатырьлес» вошел в устье реки Одьель, белесые ползучие испарения сменил такой туман, что оба берега совершенно скрылись из вида. До причалов порта Умна оставалось около четырех миль. Внезапно впереди, справа, возвысившись над лавой тумана, возникла огромная человеческая фигура, обращенная лицом к морю. Вот так неожиданно, словно скинув белое покрывало, явился нам в каменной плоти бессмертный мореплаватель, родившийся в Генуе, прославивший Испанию. И гудки тифона показались мне своеобразным салютом первооткрывателю Нового Света. 34-метровый монумент Христофору Колумбу установлен посреди крестообразного полуостровка-пирса как раз в месте слияния вод рек Одьель и Рио-Тинто.
В полумиле, против памятника, вдоль правой стороны судоходного русла Одьели, тянется остров Сальтес. 481 лет тому назад в последнюю ночь перед отплытием в неизведанные края здесь стояли на якорях колумбовы каравеллы «Санта Мария», «Пинта» и «Свита Клара», вошедшая в историю под неофициальным, любезным команде названием «Нинья», что по-испански означает «детка».
«Мы отправились в пятницу, 3 августа, от отмели Сальтес в 8 часов утра и до захода солнца прошли 60 миль, или 11 лиг, в южном направлении при сильном бризе», — записано в дневнике первой экспедиции Колумба (1492—1493 годы).
Примерно в миле от монумента, на другом берегу Рио-Тинто, окруженные вечнозелеными деревьями и кустарником белеют прочные стены старинного монастыря Ла-Рабида. Неподалеку высится беломраморная колонна, увенчанная бронзовым шаром и крестом, известная по морским лоциям как «памятник Христофору Колумбу, называемый Ла-Рябида».
Не найдя в Португалии поддержки своему проекту заокеанской экспедиции к «Индиям», тридцатичетырехлетний вдовец, будущий «дон, адмирал, вице-король и правитель открытых земель» прибыл в 1485 году в Испанию вместе с пятигодовалым сыном Диего. Колумба приютил Хуан Перес — настоятель францисканского монастыря Ла-Рабида. Будучи духовником королевы Изабеллы, Хуан Перес оказал протекцию настойчивому генуэзцу, одержимому идеей открытия западного пути к странам Южной и Восточной Азии, и помог ему получить аудиенцию у властолюбивой супруги короля Фердинанда.
В стенах монастыря, где Колумб жил некоторое время, куда приезжал, возвращаясь после безуспешных хлопот и мытарств, сейчас большинство помещений заняты музейными экспонатами, которые повествуют о подготовке, ходе и результатах экспедиции к Американскому континенту. Монахи в фиолетовых сутанах, исполняя обязанности гидов, водят туристов по коридорам, кельям и небольшим залам и особенно много рассказывают о благоволении к Колумбу католической церкви и святой Девы Марии Рабидской — покровительницы монастыря.
В четырех километрах от монастыря расположен низкорослый городок Пелос. Если бы каменный адмирал мог повернуть свою голову влево, он непременно бы увидел ту самую церквушку, в которой отслужили последний молебен во здравие королевской четы и за благополучие его предприятия. А если бы адмирал вгляделся попристальнее, он угадал бы даже то место, где в распадке, за пригорком, спрятался и до наших дней сохранившийся колодец, из которого брали пресную воду на каравеллы накануне отплытия.
Палос снабдил Колумба не только водой. По указанию Фердинанда и Изабеллы городские власти обязывались в десятидневный срок удовлетворить все требования главы экспедиции по снаряжению судов и по обеспечению их командами.
Экипажи всех трех судов были укомплектованы преимущественно уроженцами Палоса и Уэльвы, чем особенно гордятся сегодняшние жители этих городов. Капитаном на «Санта Марии» стал Колумб. Капитанство на остальных каравеллах маленькой флотилии поделили между собой известные в Палосе братья Пинсоны — оба опытные мореплаватели. Старший — Мартин — возглавил экипаж «Пинты». Младший — Висенте — «Ниньи».
Живя в Испании, Колумб в течение семи лет упорно и безуспешно добивался осуществления задуманной цели. Ему отказывали всюду, куда бы он ни обратился. И в самой Испании. И в Англии. И во Франции. И в Португалии, где он снова пытался найти поддержку.
Успешное завершение продолжавшейся семь веков реконкисты (в январе 1492 года пал эмират Гранада — последний оплот мавров на Пиренейском полуострове), а главным образом стремление венценосных и некоронованных правителей соединенного королевства Арагона и Кастилии расширить свои владения и сферу влияния, обогатиться за счет заморского золота, драгоценностей, пряностей, заставили Фердинанда и Изабеллу 17 апреля 1492 года в селении Санта-Фе подписать договор с «доном Христофором Колумбом».
Первая экспедиция намечалась как торговая миссия, разведка возможности завязать выгодный товарообмен. Однако не исключалась также возможность «открытия и приобретения некоторых островов и материка в море-океане».
Королевская чета, влиятельные церковники, крупные купцы и ростовщики, поставившие на Колумба, не просчитались. Ремесленник, приписанный к генуэзскому шерстяному цеху, комиссионер, совершавший небольшие плавания по делам торгового дома, оказался моряком милостью Божьей: первоклассным капитаном, опытным астрономом, умелым лоцманом.
Распрощавшись с Палосом, каравеллы через неделю были у Канарских островов. Но покинули их лишь 6 сентября: стоянка затянулась из-за ремонта «Пинты», давшей течь.
Плавание через Атлантический океан продолжалось больше месяца, и Колумбу пришлось ежесуточно уменьшать примерно на одну пятую пройденное расстояние, «чтобы не наводить на людей страх». Для лжи имелись основания, о чем можно догадываться по записи, сделанной в дневнике путешествия 10 октября: «За день и ночь прошли 59 лиг. Насчитали людям не более 44 лиг. Люди теперь уже не могли больше терпеть, жалуясь на долгое плавание». На судах назревал мятеж»
12 октября около двух часов ночи матрос с «Пинты» Родриго Триана, наблюдавший за горизонтом, громко и радостно закричал: «Земля! Земля!» Перед ним лежал остров Гуанахани (из нынешних Багамских островов), названный испанцами Сан-Сальвадор.
Четырьмя часами раньше Колумб, шедший на «Санта Марии», видел по курсу «нечто подобное огоньку восковой свечи, который то поднимался, то опускался». И поэтому, когда все собрались на вечернюю молитву, он «попросил и предуведомил, чтобы хорошо отправляли вахту на носу и пристально следили за землей, и обещал тому, кто первый объявит, что видит землю, тотчас же дать шелковый камзол, не говоря уже о других милостях, обещанных королями».
Призы за открытие первого острова распределились соответственно рангам: шелковый камзол достался матросу, ежегодная королевская пенсия — адмиралу.
15 марта 1493 года Колумб, открывший Кубу, Гаити и некоторые другие острова, возвратился в Палос на «Нинье» — его любимице, ставшей флагманским кораблем в двух последующих плаваниях. В тот же день туда прибыла и «Пинта», с которой потерялась связь в жестокий шторм еще месяц назад. «Санта Мария» не вернулась. В день рождества, 25 декабря она выскочила на каменистую отмель из-за безответственности вахтенного матроса (штурмана) и рулевого матроса.
Еще три раза совершал Колумб плавания к Новому Свету, нанес на карту новые острова, ступил на материк, названный позже именем другого мореплавателя. Возвращаясь домой, испанцы везли в Европу, кроме золота, новинки: картофель, помидоры, табак. Но Арагон с Кастилией, вопреки ожиданиям своих правителей, не разбогатели. Колумб так и не добрался до сказочно богатых «Индий». Путь туда нашел в 1498 году португалец Васко да Гама, который обогнул Африку с юга.
Из третьей экспедиции Колумб вернулся в кандалах, обвиненный в открытии «страны несчастий, кладбища кастильских дворян». Не принесло адмиралу особого успеха и четвертое путешествие, из которого он возвратился тяжело больным.
20 мая 1506 года, через несколько месяцев после прибытия в Испанию, Колумб скончался, так и не узнав, что им открыт новый материк, что найден не один, а сразу два континента, соединенных узким перешейком. Открытие Колумба не принесло счастья коренному населению Нового Света.
В мемориале 1494 года на имя Изабеллы и Фердинанда Колумб предложит, взамен ненайденных россыпей злата-серебра, наладить вывоз индейцев в Европу, так мотивируя свои предложения: «Забота о благе для душ каннибалов и жителей Эспаньолы привела к мысли, что чем больше их доставят в Кастилию, тем лучше будет для них… Мы уверены, что стоит только вывести их из этого состояния бесчеловечности, и они могут стать наилучшими рабами, перестанут же они быть бесчеловечными, как только окажутся вне пределов своей страны».
А еще позже, в письме от 18 октября 1498 года, представляющем Колумба скорее работорговцем нежели моряком, он напишет своим королям со скрупулезностью ревностного управляющего заморских владений Испании: «Отсюда можно во имя святой троицы отправлять всех рабов, которых окажется возможным продать, и красящее дерево. И если сведения, которыми я располагаю, справедливы, то, как говорят, можно продать 4000 рабов и выручить по меньшей мере 20 куэнто, а также продать на ту же сумму 4000 кинталов красящего дерева. Все же издержки могут составить 6 куэнто. Таким образом, на первый раз, если подобное удастся, можно будет получить добрых 40 куэнто выручки. И это весьма возможно и подтверждается следующими соображениями. В Кастилии, Португалии, Арагоне, Италии и Сицилии, на островах, принадлежащих Португалии и Арагону, и на Канарских островах велик спрос на рабов; и я думаю, что они поступают в недостаточном количестве из Гвинеи. А рабы из этих земель, если их привезут в упомянутые страны, будут стоить втрое дороже гвинейских, как то наблюдается… А плата за перевозку взимается из первых же денег, вырученных от продажи рабов. И пусть даже умирают рабы в пути — все же не всем им грозит такая участь…»
Обман, насилие, грабеж, разбой, невольничество, голод, смерть — вот что принесла местному населению так называемая феодальная цивилизация. На острове Эспаньола (Гаити) в 1495 году было больше миллиона жителей. Через двадцать лет их осталось лишь 15 тысяч, а еще через тридцать лет — ни одного.
Тем не менее, открытие на Западе обширного, двойного континента, в определенной мере ускорило становление новой общественно-экономической формации, возникшей в недрах феодализма – капитализма.
Автор: Л. Егоров.