Дешифровка древних письменностей. Начало.

Интерес к дешифровке загадочных письменностей прошлого был всегда велик. Для широкого читателя дешифровщик — родной брат следопыта, разведчика и, с другой стороны, археолога, воссоздающего по часто ничтожным остаткам грандиозные картины исчезнувших цивилизаций. В этом взгляде на работу дешифровщика много верного. Человеку всегда интересно и важно знать, какие трудности преодолевали наши предки, какие духовные ценности они сумели создать.

Число различных систем письма, которыми в течение тысячелетий пользовались прошедшие по лику Земли народы, очень велико. Те письменности, от которых дошло больше всего памятников, уже дешифрованы. Но ученым все еще известны десятки древних письменностей, которые мы не умеем читать. Мы еще не можем читать самые древние, написанные в конце IV и начале IIІ тысячелетия до н. э. многочисленные документы шумеров — того народа, который вместе с египтянами был первоначинателем цивилизации и первым создателем письменности вообще. Прочтены только более поздние шумерские тексты. Мы до сих пор не знаем, как возникло финикийское письмо — родоначальник всех алфавитов нашего современного мира (конечно, сюда не относятся неалфавитные письменности). Ключ к этой проблеме, как и ко многим другим, лежит в изучении древних письменностей. Вполне вероятно, что новые археологические раскопки доставят нам надписи, составленные еще и другими, пока нам вовсе не известными письменами.

Шумерские таблички, поди попробуй их прочесть.

В ЧЕМ СОСТОИТ РАБОТА ДЕШИФРОВЩИКА

В понятие дешифровки в самом широком смысле обычно включают три разных вида работы над памятниками письменности. В первом случае исследователю надо понять и прочесть надпись или документ, записанный на неизвестном языке, но уже известным письмом. Например, по-португальски пишут хорошо знакомым нам латинским алфавитом, но как прочесть и перевести португальский текст, если в вашем распоряжении нет, ни словарей, ни грамматик португальского языка? Такое положение может нередко возникнуть при изучении древних текстов: так, алфавит этрусков мало отличается от греческого, но язык их неизвестен. Здесь перед исследователем стоит задача понять значение слов и грамматических форм — задача «языковой интерпретации», которая решается логическими методами на основе филологических и лингвистических дисциплин.

Во втором случае язык известен (или, во всяком случае, предполагается известным), но неизвестна система письма: либо текст преднамеренно зашифрован, либо древний народ пользовался двумя разными системами письменности, из которых известна только одна. Простейший случай: вы понимаете по-немецки, но знаете только латинский шрифт и не знаете готического. Правда, буквы латинского и готического шрифта похожи и имеют общее происхождение, и отождествить каждую готическую букву с латинской в данном случае не стоит большого труда. Но знаки неизвестного алфавита могут быть и совсем не похожи на знакомые вам буквы. Допустим, например, что они зашифрованы цифрами: тогда как установить, не зная этого заранее, что 17.19.28.1.11.20.7.9 читается der Tisch (по-немецки «стол»)? Тут требуется «декодирование», или расшифровка, в узком смысле слова.

Для письменностей фонетических — то есть либо алфавитных, где каждый знак (буква), как правило, соответствует одному значащему звуку языка (фонеме), либо слоговых, где каждый знак соответствует слогу — задача декодирования, при наличии достаточно обширного текста, в принципе несложная и чисто техническая. Сложнее обстоит дело, когда перед нами древняя письменность из тех, которые неточно называются «иероглифическими», то есть где знаки могут выражать и слоги, и целые слова, и категории понятий, а сами эти знаки на первый взгляд сочетаются самым причудливым образом. И тогда не обойтись без помощи теории истории письма — грамматологии и без сведений по культуре народа, оставившего нам исследуемые письменные памятники.

Наконец, в третьем случае неизвестны ни система письма, ни язык. Здесь необходима и расшифровка (декодирование) и языковая интерпретация одновременно. Это задача самая трудная и самая привлекательная для исследователя. Тут необходима помощь всех вспомогательных дисциплин, всех наличных и возможных научных средств. Но есть еще пограничный и в настоящее время чаще всего встречающийся случай: язык точно неизвестен, но может быть установлена его принадлежность к определенной группе языков; или язык известен нам только в его современном облике, но неизвестны те конкретные черты, которые он имел в древности, в то время, когда создавались интересующие нас памятники. Скажем, если памятник написан даже по-русски, но в XII веке (как «Слово о полку Игореве»), то наше знание только современного русского или украинского языка поможет нам довольно мало. Все же ученые знают русский язык и в его древних формах, но древние формы языков очень многих народов мира нам совершенно неизвестны.

В большинстве случаев для одновременного декодирования и языковой интерпретации необходима билингва. Билингвой называются два параллельных текста, написанных на разных языках, но имеющих более или менее одинаковое содержание. Можно создавать и искусственное подобие билингвы: например, вы можете попытаться дешифровать, что написано на папиросной коробке, выпущенной, скажем, в Грузии с текстом на незнакомом вам грузинском языке. Зная, что на папиросных коробках обозначается название табачной фабрики, слово «папиросы» и «сорт», вы можете русские слова «табачная фабрика», «папиросы» и «сорт» рассматривать как искусственную билингву, даже если русского текста на коробке нет.

МАТЕМАТИКА И ДЕШИФРОВКА

Языковеды и математики рассматривают сейчас письменность, так же как устный язык, в качестве определенной системы значащих сигналов, а такие системы имеют свои объективные закономерности, поддающиеся изучению в алгебраически обобщенном виде. (Это область совершенно новой науки — семиотики). В связи с этим в последнее время в научной среде обострился интерес к вопросам дешифровки и появились надежды, что работа де-шифровщика сможет вестись строго объективными, математическими методами, что интуитивный метод сможет быть оставлен и отпадет необходимость в билингвах, наличие которых считалось условием успешной дешифровки. Увлечение этими надеждами дошло до того, что один весьма талантливый молодой ученый даже печатно заявил, что дешифровка Ж. Ф. Шампольоном египетских иероглифов была… ненаучной. Но, как говорят англичане, «проверка пудинга состоит в том, можно ли его есть»: ведь на основе дешифровки Шампольона прочтены с полной достоверностью тысячи древнеегипетских надписей, документов и литературных произведений. Мы получаем эстетическое наслаждение от древнеегипетской поэзии, но пока еще ни одна древняя письменность не была целиком расшифрована только новейшими математическими способами.

Чисто объективными, статистическими методами (все равно, ведется ли работа вручную или машиной — тут разница не в принципе, а в технологии и в скорости выполнения задания) можно начать расшифровку текста записанного хотя и неизвестной, но, во всяком случае, фонетической системой письма на известном языке. Если в нашем распоряжении имеются достаточно обширные тексты, то для этого в простейшем случае довольно сравнить, насколько часто в данном языке встречаются отдельные фонемы (или буквы обычной для этого языка письменности, если речь идет об условном шифре) с тем, насколько часто повторяются отдельные знаки или условные знаковые сочетания в дешифруемой письменности. Разработаны способы, позволяющие объективно отделить знаки, выражающие гласные, от знаков, выражающих согласные, определить словоделение, если текст записан без разбивки на отдельные слова, устранить лишние знаки, намеренно введенные в шифр.

Но дешифровщик древних письменностей сталкивается обычно с несколько иным положением вещей. Как правило, он оперирует с неизвестным языком. Статистическими и машинными методами можно выявить структуру такого языка, то есть общий характер его грамматических особенностей, но не значение слов, потому что смысловая сторона языка пока еще не поддается — и, по-видимому, еще долго не будет поддаваться — выражению с помощью формул и математических символов, а без этого компьютеру нельзя дать задание (программу), нельзя производить подсчеты. Особенно сложна работа дешифровщика древних письменностей тогда, когда он имеет дело с письменностью, где знак всегда или же в ряде случаев выражает не звук языка (или их группу, как в слоговых письменностях), а является идеограммой, то есть выражает целое понятие или даже любое из определенной группы понятий. Например, один знак передает слова «ходить», «стоять», «идти», «носить», «шел», «нес» и т. д. По большей части идеограммы встречаются в сочетании со знаками для слогов и других отрезков звуковой речи, а также с детерминативами — знаками, обозначающими, к какой категории понятий относится данное слово.

Характер этих сочетаний зависит отчасти от характера языка, а отчасти от истории самой письменной системы. При этом чаще всего не существует особой группы знаков, которые служили бы только как идеограммы, особой группы детерминативов, особой группы слоговых знаков, а любой знак может выступать и в той, и в другой, и в третьей роли, и характер его определяется читающим «по смыслу». К тому же могут встречаться орфографические варианты, которые зависят от местных обычаев, даже от моды, от психологии и индивидуальных навыков пишущего и т. п.

Машина дает совершенно точный ответ на заданный ей вопрос. Но не всегда так просто решить, какие вопросы ей нужно задать: число неизвестных может быть слишком велико, а сейчас еще не каждый элемент умственной деятельности человека можно выразить математически. Поэтому хотя компьютерные и математические методы в работе дешифровщика древних письменностей являются великим подспорьем, облегчая и ускоряя его труд, компьютер не может заменить человека. Человеческий мозг пока что гораздо быстрее и надежнее, чем процессор, способен ориентироваться, сопоставлять и оценивать возникающие условия, число которых в ходе дешифровки и языковой интерпретации неизвестного текста может быть чрезвычайно велико.

Простейший пример: ваш знакомый не дописывает верхушку буквы «а» и в его почерке эта буква полностью совпадает с буквой «и». Тем не менее, даже школьник по смыслу безошибочно сориентируется, когда читать «а», а когда «и»; а машина этого пока не может. Нет надобности говорить, что при интерпретации древних письменностей встречаются куда более сложные случаи, требующие мгновенной ориентации по смыслу.

Автор: И. Дьяконов.