История пера и чернил
«Я — самый интимный выразитель человеческой мысли, я — откровенность, я — черновик, я — обмолвка, важность которой установила лишь наука современности — психоанализ. Я — мелькнувшая мысль, горячий трепет сердца, идея, интуиция, предчувствие, истинный выразитель самого сокровенного в жизни. Вот что такое я, карандаш!» ..Венгерский писатель Енё П. Тершански не поскупился на похвалы. В повести «Приключения карандаша» он не только нашел слова, возвеличивающие карандаш, но и — карандашом? — написал страницы, возводящие хулу на прочие орудий письма. «Вот, например, мой злосчастный родич перо. Право, он не столь древнего происхождения и не столь самостоятелен, как я. Дополнением его личности, его, так сказать, половиной являются чернила».
Тут автор поторопился. Перо вовсе не безродно. У него интересная и блистательная биография. «Легкость в нем ветра и молнии сила», — сказал о пере Гёте. Оно «…по существу своему является великолепным скипетром» – это тоже о пере.
А уж о чернилах говорить не приходится. Флобер писал: «…Как хороша эта темная жидкость! Как утопаешь в ней! Как она притягивает. Чернила — моя родная стихия». Байрон: «Одной капли чернил достаточно, чтобы возбудить мысль у миллионов людей…»
Капля — и миллионы? Впрочем, вполне закономерное соотношение!.. «…все написанное химическим карандашом получалось у него хуже, чем написанное чернилами», — не вскользь заметил К. Паустовский, рассказывая о И. Бабеле.
Чернилами и только чернилами подписываются самые важные документы. Сам Енё Тершански авторский договор на книгу «Приключения карандаша» подписал чернилами. А подаренные друзьям и критикам экземпляры книги надписал современной разновидностью чернила — пастой, запрессованной в ампулу шариковой ручки. Чернила, может быть, одно из величайших открытий человека.
Не исключено, что имя изобретателя колеса только потому не дошло до нас, что он имел неосторожность придумать колесо до того, как стали известны чернила.
Правда, первые чернила были не совсем похожи на нынешние. «…Сажа размешивается со слюной или вином, разбавляется водой, смешивается с камедью. Надо также разбавлять эту смесь отваром из ольховой коры, квасного сусла, чернильных орешков или железа».
Вам эти чернила не очень нравятся? Тогда «приготовите сосуд кувшин и в нем железа обломков старых мечи довольно, или от кузницы трески, впустить в горшок, и сусло чернильно процеди сквозь плат, и налити кувшин полон и сосуд заткнув поставить в сохраненное место на 12 дней. То есть скорописное книжное чернило».
Мнение о том, что по березовой коре писали только острием металлической или костяной палочки, ошибочно. Среди найденных в Новгороде берестяных грамот две — с чернильными надписями.
Когда появился папирус, были изобретены и краски для него. Рыхлая папирусная бумага не смогла бы выдержать нажима острого предмета. Это не догадка, это проверено на практике.
Статья «Чернила» энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона замечала: «Какими чернилами писали на папирусе древние… осталось до сих пор неизвестным в точности. Вероятно, их окрашивающее вещество была сажа».
То, что в годы издания словаря было всего лишь предположением, сейчас установлено с большой степенью точности. Во всяком случае, в Древнем Египте по глади папирусных листов писали «чернилами» из раствора камеди в смеси с сажей. Прежде без сажи чернила вообще не обходились. Плиний оставил нам такой рецепт: «Приготовляют черную краску многими способами посредством копоти, получаемой сжиганием древесной смолы. Черная краска более ценная употребляется для писания книг с прибавлением клея».
Но все это были кустарные рецепты, подсказанные практикой, все это были чернила, которые чаще всего не выдерживали испытания временем, блекли, стушевывались, оставляли едва приметные штрихи и черточки.
В 1855 году Христиан Август Леонарди получил патент на ализариновые чернила — красивые, устойчивые, но с неприятным запахом. И долго затем ализариновые, полученные из корней морены, чернила были главными.
Ширилась торговля, появились бумажные деньги, залоговые и ценные бумаги: их оформление требовало особых чернил. По просьбе Российского банка весной 1870 года Дмитрий Иванович Менделеев принимает участие в делах комиссии, разрабатывающей приемы и материалы, которые препятствовали бы подделке и подчистке денежных купюр.
Мендеелев увлекся этой работой и вскоре стал знатоком «черниловарения». В частности, ученый разработал и рекомендовал для печатания денег бумагу, при изготовлении которой добавляли чернила. И всякая подчистка на таком бумажном листе тотчас становилась заметной. Все было чрезвычайно просто. Но именно эта простота и оградила ценные бумаги от подделок.
Чернила совершенствовались очень быстро. Появились простые, «пиские» чернила: их использовали дьяки и писцы, за особую плату составлявшие челобитные или налоговые записки. «Из лавки купца Черникова взято долгом полфунта соли». Черников подобные записки берег пуще глаза; он-то уж умел сорвать с должника и долг, и проценты.
Но когда дело шло о жалованных грамотах, о царских записях, о прошениях «наверх», в сенат, пузырьки с простыми чернилами в ход не шли. В Новгородском историко-архитектурном музее-заповеднике хранится уникальный документ — подлинник грамоты Мстислава Юрьеву монастырю. Грамота датируется 1030 годом. Заместитель директора музея по научной части Владимир Владимирович Гормин в ответ на мою просьбу рассказать об этой грамоте особо подчеркнул: «Почерк — устав, буквы и слова легко читаются, лишь несколько слов настолько потускнели, что лишь угадываются». Какими же вечными чернилами писана сия грамота?
«Это — твореное золото, растертое в порошок и разведенное на клею». Золотом и серебром пользовались редко, с осторожностью. При работе над книгой переписчик чаще всего золотил лишь текст, написанный киноварью: «Положите меду патоки с грецкую горошину, а золота листов с пять или шесть»… Затем мед вымывался, а золотые буквы оставались. Так работали переписчики книг на Руси.
Профессиональные византийские переписчики иногда тоже использовали вместо чернил золото и серебро. Металл растирали в порошок, смешивали с рыбным клеем и специальным «пером» — заостренной палочкой из легкого дерева, наносили на пергамент, нередко предварительно окрашенный в пурпурный цвет. В одном из шведских университетов хранится книга, которая так и называется «Серебряная Библия» — на листах красного пергамента вязь серебряных, со временем несколько потускневших букв.
Писали грамоты лучшими гусиными перьями (лучшими были признаны перья из левого крыла, не всякое, а «от краю второе, третье и четвертое перо; из правого же крыла не столь сручны»), а нередко — если шла грамота во дворец — и лебедиными (и павьими!), специально заточенными. Для обычной скорописи перо обрезалось просто, да и расщеп особых тайн не представлял, но вот для устава или иного торжественного «почерка» перо подбиралось тщательнее и затачивалось на особый лад. В него опытным писцом набиралось ровно столько чернил, что хватало на строку — буква в букву, не больше. В досужий час писцы даже состязались друг с другом — кто как пишет, кто как умеет набрать в перо чернил «по строфу с буквицей».
Резервуар гусиного пера невелик — в сравнение с баллоном перьевой авторучки не идет, но все же… Один из переписчиков в конце книги сделал приписку — сообщал ею, что, раз обмакнув перо в чернила, он написал 600 букв.
Каждое время рождало свои чернила. Но спрос на хорошие никогда не проходил.
Автор очень интересной книги «Палеография и текстология» пишет о том, что ныне чернила в зависимости от назначения различаются на школьные, копировальные, канцелярские, для документов, для особых технических надобностей (например, для самопишущих приборов), на штемпельные и для авторучек.
…Есть также очень много рецептов секретных чернил. Да, чернила внесли свою лепту в шпионаж. Одно время, в первые годы XX века, многие страны искали способы производства невидимых симпатических чернил.
Существуют чернила практически не поддающиеся проявлению, однако обнаружение пузырька симпатических чернил у шпиона обрекает его на смертную казнь. Поэтому химики работали над тем, чтобы чернила не только трудно было проявить, но и легко закамуфлировать. Этого удалось добиться изготовлением немецких чернил серии «Ф» — их выдавали за средство от бородавок. Но секрет и этих чернил был раскрыт, что позволило, в частности, ликвидировать в США крупную группу немецких диверсантов.
Автор: К. Барыкин.