В долине Теджена. Заметки археолога. Часть первая.

В долине Теджена

Одним из районов земного шара, где человек рано стал заниматься земледелием, был Ближний Восток. Уже в VI—V тысячелетиях до нашей эры здесь существовали многочисленные поселения древних земледельцев. Обитала такая группа и в Южном Туркменистане, где в шестом или пятом тысячелетии до нашей эры сложился древнейший очаг раннеземледельческой культуры. Древние земледельцы оставили на территории Туркмении немало памятников. Раньше всего — с конца XIX века — стали известны остатки их поселений в предгорьях Копет-Дага. Позже других начали изучаться холмы в районе станции Геоксюр. И когда ученые раскопали все девять холмов, скрывавших девять поселений, выяснилось: здесь в древности, несомненно, тоже были оазис и древнейшее поселение.

В Южной Туркмении, между городами Теджен и Мары, есть станция Геоксюр: несколько домиков, а вокруг — пустыня. Впрочем, летом здесь нередко появляются озера. Когда к ним приближаешься, они исчезают — мираж есть мираж — сразу, будто сменился кадр в кинофильме. Озера исчезают, но продолговатая китообразная громада остается. Подойдите к ней. Она опустится на землю и превратится в холм, реальный, вполне земной холм. А возле него — черепки, осколки посуды, глиняные статуэтки, наконечники стрел, обломки медных орудий…

В долине Теджена

…Что бы вы сказали, если вместо заступа вам вручили нож и велели: копай. Признаться, я тоже удивился. Но оказалось, что иначе нельзя. Простой кухонный нож с деревянной рукояткой тут первейшее орудие. Ведь те, кто строил Геоксюр, возводили строения из сырцового, необожженого кирпича. Когда дом приходил в негодность, его разрушали, засыпали это место глиной, выравнивали и строили новый. В поселениях и вокруг них со временем накапливались обломки всяких изделий, черепки посуды, зола, уголь, кости животных — словом, разный мусор. И постепенно на ровном прежде месте вырастал холм, целиком состоящий из культурных слоев. Все эти остатки, перемешанные с глиной, в течение прошедших тысячелетий так уплотнились, утрамбовались, что иногда приходится пускать в ход кирку: лопата не берет. Попробуйте-ка в накрепко утрамбованных завалах обнаружить стенки домов! Ведь стенки — сырцовый кирпич, та же глина среди глины. И тут на помощь приходит нож.

Эта виртуозная работа так и называется: «искать стенки». И слова «перестань ныть, а то пойдешь стенки искать» здесь имеют вполне осязаемый смысл. Мне, новичку, первоначально, это было невдомек, и я лишь удивлялся, глядя, как руководитель экспедиции Вадим Массон и его помощник Игорь Хлопин медленно, сантиметр за сантиметром, расчищали ножами стены построек. Кое-где сохранились следы штукатурки: в таких местах отделять стены от завала было легче. Но чаще, сколько ни смотри, никакой разницы между стеной и завалом нет. Однажды я даже усомнился:

— А вы не сами выдумываете планировку? Режете глину в нужном направлении — и получается стена!
— А ты попробуй.— Хлопин передал мне нож и показал, где бить.— Только легонько, вежливо ударяй.

Легкими ударами ножа я стал бить по глине и сразу же на ощупь почувствовал, где глина, а где остатки стены из сырцового кирпича. На глаз же — никакой разницы. Вскоре я, однако, потерял стену: сказывались неопытность и отсутствие тренировки.

В долине Теджена

— Ты что думал,— удовлетворенно проговорил Хлопин,— лопатой, что ли, копают?! Нет, Игорек, копать надо с головой, а то сразу или стенку запорешь, или статуэтку древнюю перережешь, как вот эту.

И он показал мне небольшого бычка из необожженой глины, надвое рассеченного лопатой нерасторопного рабочего. Надо же было геоксюрцам выделывать статуэтки из необожженой глины! Они явно не учитывали того, что их изделиями будут интересоваться 5—6 тысяч лет спустя…

…Постепенно, метр за метром, из-под завалов появляются дома и улицы, перед глазами возникает планировка древнего поселения. Прошлое оживает, история становится осязаемой, живой, понятной. Не все, впрочем, объясняется сразу. Бывает и так, что какая-то находка, помогающая решению одного вопроса, в то же время ставит несколько новых, ответить на которые бывает нелегко. Так, например, раскапывая «депе[1. «Депе» — бытующее в мире археологов сокращение слов «древнее поселение».]» Ялангач, Хлопин обнаружил, что оно было обведено стеной.

— Что же тут особенного? — удивится неискушенный читатель. Оказывается, стен на этих древних поселениях по современным научным представлениям быть не должно.

Цитадель, крепость — это бесспорный признак классового общества. Древние же геоксюрцы жили родовыми общинами и никакого классового рабовладельческого общества у них еще не было. Тогда, в 1959 году, Ялангач сочли исключением и даже высказали предположение, что его окружили стеной как религиозный центр. Раскопки 1960 года заставили отказаться от этого предположения. Оказалось, что и некоторые другие «депе» имели обводные стены.

Что же заставило геоксюрцев сооружать стены? И почему не было стен на самом большом поселении (Геоксюре) и самом маленьком (Дашлыджи)?

Может быть, случались межплеменные войны? Но как же тогда объяснить отсутствие стен вокруг «столицы» — Геоксюра? А не могли ли стены служить защитой от хищных зверей? В камышах древней дельты Теджена хищников, включая и тигров, было более чем достаточно. Среди костей животных, находимых в «депе», тигриных не найдено: видимо, соотношение сил было таково, что нужно искать не кости тигров в людских поселениях, а кости людей в логовах тигров.

Да, но Дашлыджи? Поселение было крохотное, а стен вокруг него не было. Почему? Странно, очень странно. И ответа на этот вопрос пока нет.

В долине Теджена

Легче обстоит дело с домами геоксюрцев: о большинстве из них можно довольно уверенно сказать, жилое это помещение, кухня или зернохранилище. Здания на поселениях геоксюрского оазиса сильно отличаются друг от друга и по площади, и по форме, и по назначению. Обычно они были квадратными или прямоугольными. В самом маленьком и самом древнем поселении оазиса Даш-лыджи люди жили в домах, состоящих из 3—6 небольших комнат. Стены домов складывали из сырцового кирпича с примесью самана, а изнутри отделывали зеленоватой штукатуркой; глинобитные полы нередко окрашивались в черный цвет. В домах были прямоугольные очаги, на которых готовили пищу. К жилым помещениям примыкали хозяйственные постройки.

Двери делались из дерева; поворачивались они на оси, установленной на каменном подпятнике. Поражают необычайно высокие пороги в домах геоксюрцев: до 40 сантиметров высотой. Чем это вызвано? Уж не борьбой ли со змеями и другими злыми обитателями пустыни? Скорпионы, фаланги, каракурты и ядовитые змеи до сих пор причиняют неприятности жителям этого района; едва ли пять тысяч лет назад этих ядовитых созданий было меньше, чем теперь.

Изученные помещения имеют весьма различную площадь: 6, 8, 10, 12, 15 квадратных метров, так что дом, состоящий из нескольких комнат, имел в целом немалую площадь. Жилые массивы разделялись улочками; на Геоксюре В. Сарианиди раскопал улицу длиной в 55 метров и шириной в 1,5—2 метра, от которой отходили переулки.

Автор: И. Шишкин.