Тайна острова Пасхи. Часть вторая.
24 июня 1871 года русский корабль — корвет «Витязь», находясь в юго-восточной части Тихого океана, по пути на Таити, обогнул остров Пасхи. Когда стали отчетливо видны коралловые рифы, опоясанные белой чертой пенистых бурунов, и однообразно-серый, лишенный растительности ландшафт с высокими пиками гор, на палубу корвета поднялся среднего роста бородатый человек. Это был наш известный соотечественник, великий путешественник, исследователь островов Тихого океана Николай Николаевич Миклухо-Маклай. Вооружившись биноклем, он стал напряженно всматриваться в проплывающий мимо берег.
Он, разумеется, знал о загадках острова Пасхи и очень ими интересовался. Вид этого берега снова привлек к себе его мысли. Спустя почти месяц корвет «Витязь» прибыл на остров Таити. Во время двухсуточной стоянки в порту Н. Н. Миклухо-Маклай постарался собрать какие только мог сведения и документы об острове Пасхи. Здесь-то он и встретился с таитянским католическим священником Тепано Яусеном.
Оказалось, что Тепано Яуссен случайно натолкнулся еще на одну загадку острова Пасхи. Однажды он получил в подарок целый клубок тонкого шнурка, сплетенного из волос. Такие шнурки изготовлялись жителями острова Пасхи, или, правильнее, острова Рапа-нуи, рапануйцами, и очень ими ценились. Шнур был намотан на деревянную дощечку, испещренную с обеих сторон ровными рядами странных, нацарапанных чем-то острым значков, некоторые из которых отдаленно напоминали человеческие фигурки. Расспрашивая переселенцев-рапануйцев, живущих на острове Таити, Тепано Яуссен узнал, что дощечка называлась «кохау ронго ронго» (в переводе «говорящее дерево»), и что ее покрывали знаки священного письма.
Известно, что среди архипелагов Полинезии нет ни одного острова, жители которого владели бы письменной речью. Очевидно, священные письмена «кохау ронго ронго» составляли какое-то редкое исключение. Не могли ли они пролить свет на историю острова, на его удивительное прошлое? Заинтересованный Тепано Яуссен попросил своего коллегу, священника- миссионера Ипполита Русселя, жившего на острове Пасхи, собрать ему все, какие найдутся, таблицы «кохау ронго ронго». Вскоре Руссель прислал пять таблиц.
Оказалось, что еще в недавнем прошлом подобных таблиц было очень много. Они заботливо хранились, завернутые в листья и подвешенные к потолку каждого дома, каждой рапануйской хижины. Почти все эти сокровища народной письменности погибли незадолго до того, как Тепано Яуссен заинтересовался ими.
Одной из первых причин их гибели был злодейский набег на остров перуанских пиратов-работорговцев в 1862 году. Мало того, что они перебили многих знатоков священного письма, увезли и продали в рабство десятки образованных грамотных рапануйцев, — пираты завезли на остров Рапа-нуи оспу и другие заразные болезни, из-за распространения которых вымерло чуть ли не две трети населения. Под страхом новых набегов наглых завоевателей рапануйцы попрятали часть своих таблиц в горах, среди камней, и след этих тайников был безнадежно потерян, так как люди, знавшие их местонахождение, погибли.
Вслед за тем один из первых миссионеров, приехавших на остров, католический монах Эжен Эйро потребовал от рапануйцев сожжения всех оставшихся языческих таблиц, будто бы мешавших обращению рапануйцев в христианство, и действительно сжег все таблицы, какие только смог.
Таким образом, во всем мире от расхищения и сожжения уцелело всего 25 таблиц «кохау ронго ронго». Наибольшее число их — девять — находится в Бельгии, в музее Брэн ле Конт, близ Брюсселя. Одна таблица перед войной 1914 года была передана в Лувенский университет (Бельгия) и там сгорела во время бомбардировки Лувена немцами. Остальные таблицы хранятся в разных местах: в Лондоне, в Берлине, в Вене, в частных коллекциях в Европе, в США, в городе Сантьяго — столице республики Чили, которой официально принадлежит остров Пасхи, в городе Гонолулу на Гавайских островах. Одну из таблиц, найденных в свое время Русселем, Тепано Яуссен подарил Миклухо-Маклаю во время их встречи на Таити. Там же, на Таити, Миклухо-Маклай разыскал и купил вторую подобную таблицу.
Так случилось, что в Музее антропологии и этнографии в Петербурге в числе коллекций, завещанных музею Н. Н. Миклухо-Маклаем, оказались две таблицы «кохау ронго ронго»: одна длиной 61,5 сантиметра, похожая по форме на обломанное весло или на нож, а другая длиной 41 сантиметр, похожая на бумеранг — старинный австралийский метательный снаряд.
Автор: Н. Чумаченко.