Средневековый город. Часть четвертая.
Коммунальные революции, завершившие оформление городского строя и образа жизни, открыли дорогу развитию урбанизма. Город не только набирает темпы социально-экономической эволюции, но все больше влияет на общество. Он становится важнейшим каналом этнокультурного взаимодействия — необходимым условием развития цивилизации и создания в Западной Европе единого культурного пространства. Несомненно, например, что влияние городов сначала передовой для своего времени Франкской империи, а с XIII века — развитых немецких городов и заимствованного у них магдебургского городского права сильно ускорило процесс урбанизации и общее развитие Скандинавских стран. Высокоразвитые итальянские города в том же XIII веке весьма способствовали развитию торговли и суконного дела в Англии, а это стало одним из главных факторов дальнейшего процветания страны.
Благодаря деятельности городов и городского купечества в Западной Европе складывается и единое торговое пространство с двумя тесно связанными между собой зонами — северобалтийской и средиземноморско-черноморской. И более того, произошла смена ведущих регионов. Если в раннее средневековье пальму первенства в общем развитии монопольно держал романизованный юг, то с X века с ним стал соперничать «классический регион» Восточной Франции — Западной Германии, а в XIV веке произошел взлет Англии и Нидерландов, которые вместе с Италией образовали знаменитый «шерстяной треугольник» с очагами первого в Европе раннего промышленного капитализма.
Город трансформировал феодальную округу, он втягивал в товарно-денежные отношения и крестьян, и господ, и самих королей. Он трансформировал земельную ренту, формы крестьянской зависимости и сами крестьянско-сеньориальные отношения. Не случайно в Англии личная зависимость крестьян изживается уже к концу XIV века, а итальянские города-государства, заинтересованные в рабочих руках для своей промышленности, сами освобождают крестьян в своих округах, когда надо, подчас выкупая их у сеньоров. Города многих стран своими силами и с помощью королей добивались переселения в свои пределы сельских ремесленников и торговцев.
Гильдии, корпорации, братства
Борьба городов требовала серьезной организации, и эту роль с самого начала брали на себя внутригородские корпорации — гильдии, «братство». В Англии инициатором коммунального движения выступила знаменитая «торговая гильдия» (гильда меркатория), которая уже с X — XI веков объединяла купцов, верхушку ремесленников, видных земле- и домовладельцев во многих английских городах.
Городские купцы по всей Европе рано стали организовываться в товарищества — складничества, компаньонажи. И это понятно, ибо только так можно было выжить и добиться успеха. Уже с IX века по всей Западной Европе распространились купеческие гильдии, первоначально связывавшие лиц, занятых в большой дальней торговле. С XI—XII веков стали объединяться в профессиональные братства-цехи городские ремесленники. Нередко объединение соответствовало узкой специализации, и каждый раз с выделением новой специальности появлялся и новый цех. В Париже XIII века их было более трехсот. Во Флоренции только в производстве тканей участвовали десятки цехов, соответствовавших всем стадиям производства сукна, шерсти, шелка и т. д.
Обычно цехи выстраивались в своего рода иерархию, где «младшие» (по стадии производства, либо по степени состоятельности) подчинялись «старшим», которые занимались и сбытом готовой продукции. Но были и издержки этого, безусловно, позитивного процесса. Цехи и гильдии устанавливали жесткую монополию на свои виды деятельности, не допускали к ней неорганизованных ремесленников и торговцев. Они боролись с «чужаками» при помощи властей города и государей, утверждавших их особые привилегии. Постепенно цехи и гильдии стали замыкаться, и к концу XIV века в наиболее развитых городах они превратились в закрытые, монопольные корпорации.
Практика внутригородских корпораций была очень распространена в Западной Европе. По типу торговых и ремесленных организаций создавались союзы врачей и аптекарей, художников, артистов. Объединялись в свои гильдии профессора университетов, юристы, носильщики и извозчики, землекопы и даже воры и нищие. Цех стал своего рода образом, символом средневекового городского ремесла. Но Русь опять-таки исключение. На Руси профессиональные корпорации так и не сложились в средние века. Лишь в Новгороде образовалась влиятельная купеческая сотня, однако, совсем не похожая ни на цех, ни на корпорацию.
Горожанин в Европе обычно входил не только в цех или гильдию по своей профессии, но и в приходскую общину, воинскую единицу и объединение соседей, на которое возлагались обязанности по благоустройству жилого района. А если он был состоятельным человеком,— в духовное братство. Это создавало особый круг общения, очень важный для выработки профессионального и личностного самосознания горожан, их политической и личной независимости, общественного авторитета и чувства собственного достоинства. Конечно, корпорация в известной мере ограничивала индивидуальную жизнедеятельность своих членов, подчиняла их групповому стандарту, и тем не менее она вырабатывала необходимое для нормальной жизни общества соотношение личных и коллективных интересов, нормы публичного и бытового поведения, трудовую дисциплину и высокую требовательность. Кроме того, корпорация давала защиту и помощь человеку труда против бедствий жизни, произвола сеньоров, государства, да и городских властей.
Города и горожане
С оформлением муниципального строя городов сам город, точнее, сообщество горожан превратилось в особое сословие. В этом смысле средневековый западноевропейский город в отличие от своего античного предшественника города-полиса можно назвать сословным городом. Историки обычно называют горожан средним сословием, а иногда даже средним классом-сословием. В экономическом и социальном отношении оно было связано с коммерческой и предпринимательской деятельностью, нацеленной на рынок. В политико-правовом отношении члены этого сословия были лично свободными людьми и пользовались рядом специфических привилегий: личной свободой, правом распоряжаться своим имуществом, подсудностью городскому суду, правом участвовать в формировании органов городского управления и т. д. Эти особые правообязанности фиксировались в городских законах и хартиях, иногда — в общем законодательстве страны.
В числе прочего в хартиях и законах оговаривались условия принадлежности к городскому сословию — бюргерству. Первоначально термином «бюргер» (от германского «бург», город, откуда — «бургензис» и французское «буржуа» – горожанин) обозначали всех жителей города. Но население городов, разрастаясь, становилось все менее социально единым. Внутри населения очень рано выделились городская верхушка, «народ» (популюс) и все разраставшиеся городские низы (плебс). Уже с XII — ХІІІ веков термин «бюргер» стал обозначать лишь полноправных горожан, в число которых не могли попасть представители низов, отстраненные таким образом от городского управления. А с XIV — XV веков этим термином обозначали уже наиболее зажиточные слои горожан, из которых позднее вырастали первые элементы буржуазии.
Но при всем том — и это чрезвычайно важно — преимущественно республиканский политический строй городов, наличие в них гражданской общины с политическими правами и системы выборных органов составляли важный противовес авторитарно- монархическому режиму.
Города были очень разными, разной была и жизнь их обитателей. В XIV — XV веках большими считались центры с двадцатью — тридцатью тысячами человек. Таких в Западной Европе было несколько сотен. Лишь единицы насчитывали по восемьдесят сто тысяч человек (Париж, Милан, Венеция, Флоренция, Кордова, Севилья). В северных столицах — Копенгагене, Стокгольме — проживало в это время примерно по десять тысяч человек. В среднем городе — три — пять тысяч жителей. В подавляющем же большинстве городов – одна тысяча и менее. Естественно, что если жизнь в крупном городе, тем более королевской резиденции, била ключом, в мелких она была дремотной.
Но и в этом городке имелась ратуша, над торговой площадью возвышался собор, вокруг теснились лавки и мастерские, и все это оберегали стены с воротами, а нередко и хранящиеся в сундуке городские привилегии. Города различались также по своему «профилю»: в одних превалировала торговля, другие славились ремеслами, університетом (Оксфорд, Кембридж), ярмаркой, особо почитаемым монастырем. Были города шахтерские, выросшие, например, около центров добычи серебра в Саксонии или поваренной соли — у Бискайского залива или у сельдяных ловищ полуострова Сконе. Были города-порты, города-крепости, особенно на границах. Сильно различалось и политическое устройство городов: королевские и частно-сеньориальные, полностью или частично независимые, республики, тирании и другие.
Бюргеры разных городов обычно соперничали между собой. Но при всей социальной неоднородности горожан, противоречиях в их среде и между городами бюргеры ощущали сословное единство и использовали его. Города заключали соглашения о пошлинах, торговых привилегиях, совместной чеканке монеты. В 1167 году ломбардские города образовали лигу, в которую вошли Милан, Мантуя, Феррара, Кремона, Брешия и некоторые другие города-коммуны. Ломбардская лига прекратила немецкие вторжения в Италию, обеспечив ее процветание в следующее столетие. В XIII веке начали объединяться северо-немецкие города, составив в XIV веке могущественный торгово-политический союз — Ганзу.
Но, пожалуй, одним из самых важных результатов бюргерского взаимодействия было участие горожан с XIV века в деятельности парламентов. До этого времени парламенты были совещательными органами при короле, состоявшими из представителей феодальной элиты. С XIV века они превращаются в выборные сословно-представительные учреждения и этим всецело обязаны именно городам. В некоторых странах в парламенты допускалась и верхушка крестьянских общин. Но повсюду и практически с самого начала в парламентах заседали депутаты от городов. Там они не только отстаивали свои привилегии, но и участвовали в решении фискальных, в меньшей мере судебных и политических дел своей страны. Депутатами парламентов от городов выступали патриции, чаще всего те же купцы. Но при всех условиях парламентская деятельность горожан укрепляла их союз с королями — союз, общественно необходимый и взаимовыгодный. Короли получали от городов деньги и военную помощь, а города — поддержку от короля в сохранении необходимого им мира и защиту от грубого произвола феодалов.
Что же в результате? А то, что мощные средневековые города и бюргерское сословие стали главной составляющей западного менталитета. В Восточной же Европе такой составляющей были княжеско-общинные отношения. Это становится вполне очевидным, если вспомнить некоторые известные моменты эволюции общественной мысли и вообще духовной жизни Западной Европы в средние века и на пороге нового времени. Уже с XII века в числе первых проявлений городского развития обнаружился новый пласт культуры — специфически городской, выработанный в бюргерской среде и, более того, отчетливо антиклерикальный
Город стал центром светского школьного обучения, затем университетов, где изучались логика и математика, медицина, юриспруденция и ораторское искусство, а дискуссии на богословских факультетах все дальше выходили за рамки официального богословия. Новая философия, литература и историописание, естественные и точные науки, многие искусства, в том числе не только архитектура и строительство, музыка, живопись и скульптура, но и театральные действа, а затем подлинный театр, местом рождения и центром всего этого духовного богатства стал город.
Именно в бюргерской среде, на основе городской культуры родилась гуманистическая литература и вся культура Ренессанса, а затем реформационные учения. Протестантизм с его демократической церковной организацией и идеей угодного Господу земного успеха освятил частную инициативу, растущее предпринимательство. Город открыл Западной Европе широкие ворота в общество нового времени.
Автор: Ада Сванидзе