Открытие Америки – сплав триумфа и трагедий

открытие Америки

Так характеризуют исторические результаты подвига Колумба через 500 лет после его свершения авторы вышедшей в США книги — «Колумб и эпоха открытий». Эта оценка, по существу, повторяется во многих других публикациях, посвященных юбилею. Хотя одни авторы акцентируют внимание на триумфе, другие — на трагедии. О триумфе говорить легко и приятно. Достижения США, Канады, пожалуй, никого не оставляют ныне равнодушными. Да и успехи латиноамериканской цивилизации сегодня многими из нас воспринимаются как один из рубежей будущего. Словом, для триумфа у жителей материка, открытого Христофором Колумбом, есть все основания. Впрочем, не меньше оснований и для оценки полутысячелетия как величайшей трагедии — трагедии коренных жителей Америки, носителей уникальной культуры. Если рассматривать исторические последствия открытия Колумба как результат встречи двух культур, то надо прямо сказать: для одной из культур она закончилась катастрофой.

И в этом смысле человечество понесло огромную, непоправимую утрату. Велики и прямые человеческие потери. И здесь красноречивее любых слов говорят скупые цифры. Центральные районы Мексики. За период с 1532 по 1605 годы население региона уменьшилось с 16 миллионов 800 тысяч до 1 миллиона 75 тысяч человек. Бразилия. Из 6 миллионов представителей «бронзовой расы», живших до прихода европейцев, осталось 130—200 тысяч человек.

Красноречивы и дошедшие до нас описания той «исторической встречи двух культур»: захватив стоящего во главе империи инков Атауальпа, испанский конкистадор Писсаро пообещал отпустить его на свободу, если он наполнит комнату золотом и серебром. «Вот до этой высоты!» — сказал испанец и коснулся рукой стены как можно выше от пола. Подданные императора поверили и выполнили все условия, собрав 6 тонн золота и 13 тонн серебра. Но Писсаро обманул народ инков, казнил их императора и разграбил страну.

Какие ценности были уничтожены во время этого погрома, можно судить по дошедшему до нас описанию одного из конкистадоров — Педро ле Сьеса де Леона. «В Саду Золота все было сделано из золота и драгоценных камней. Из них были напольные плиты, раковины и ящерицы, трава и растения, деревья с их плодами из серебра и золота, бабочки тонкой изящной ювелирной работы, изображение большого маисового поля, у растений были золотые листья, початки и усики. Там находилось двадцать лам из золота в натуральную величину, а рядом — их пастухи, тоже из этого металла…». Это были уникальные художественные ценности, секреты изготовления которых и сегодня не разгаданы до конца.

Говорят: европейцы спасли американских индейцев от дикостей варварства. Не слишком ли велика цена такого «спасения»? Приобщили к «христианской цивилизации»? Но что думают об этом сами «приобщенные»?

«Невозможно себе представить, — пишет мексиканский историк Андрее Энестроса,— чтобы Иисус Христос был бы более великим, чем Уитцилопочтли, ибо оба бога уравниваются в нашей потребности почитать их. Говорят, что индейцы были неграмотными, не знали азбуку. Да, они были такими же, как арабы, индусы, так как их алфавит не начинался с альфы и беты… Но у них была своя письменность, свои буквы в виде иероглифов, идеограмм и красок. Осуждают человеческие жертвоприношения. На этом основании нас называют людоедами, теми, кто вершит культ с помощью убийства. Однако на том же основании мы можем считать подлинными дикарями тех, кто в своей садистской жестокости сжигает человека живьем только потому, что он не верит в религию, которую ему навязывают. А ведь именно так и было во времена Святой инквизиции».

Вообще тема евангелизации Америки, осмысление роли католической церкви приобрели в последнее время особое звучание. В послании папе Иоанну Павлу II, подписанном 450 мексиканскими священниками, содержится прямая просьба не праздновать 500-летие открытия Америки как обращение индейцев в христианство. «…Бедные крестьяне и индейцы, — говорится в этом документе,— желают, чтобы церковь взяла на себя смелость осудить ту оправдательную роль, которую она играла… в ходе конкисты, разграбления земель и имущества. Они хотят видеть такую церковь, которая не посмела бы и думать о конкисте как о неком божественном инструменте для евангелизации. Пусть не изображает в своих проповедях Бога как конкистадора, устанавливающего свое господство с помощью евангелизации».

Католическая церковь весьма лояльно относилась и к насаждаемому в Америке рабовладению. По мнению одного современного автора-иезуита, церковь воспитывала у рабов чувство постоянной униженности, природной неполноценности. Некий священник на Кубе того времени даже сочинил нечто вроде Катехизиса для невольников. В нем Иисус Христос выступал в роли надсмотрщика, который изображался как терпеливая жертва хитрых и неблагодарных рабов. «Если вас наказывают, вы сами виноваты, — поучал их священник, — потому что не все выполняют свои обязанности. Вас много, а надсмотрщик, лишь один. А что получается? Сегодня – один из вас не вышел на работу, завтра другой где-то болтается. А там третий валяет дурака, и там иные ведут себя не так, как следует. И каждый день надсмотрщик должен все это терпеть. Сколько же можно? Вот он и делается свирепым. Если же вол не взбрыкивает, то и хозяин с ним в ладу. Они идут нога в ногу. Надсмотрщик может многое сносить. Но ведь и терпению есть предел. Однажды и у него оно лопается, потому что больше уже выносить ему невозможно».

В окрестностях Мехико, в Де-сьерто де Леонес, сохранился католический монастырь, окруженный лесистыми горами. Сегодня здесь разместился музей, и любознательным посетителям рассказывают, как в его глубоких сырых подвалах содержали тех, кто не хотел принимать новую религию. Показывают и место, куда усаживали закованного в кандалы узника так, чтобы из специального отверстия на его голову непрерывно капала вода. Чаще всего, прежде чем умереть, он сходил с ума…

Индейцы Америки сегодня вспоминают и о тех испанских прелатах, которые стремились охладить грабительский пыл конкисты и отважно защищали права и жизнь «новообращенных», их человеческое достоинство. Среди них — миссионеры Педро де Ганте, Тата Васко, монах Хуан де Сумаррага, монах Бернардино де Саагун и, конечно же, монах Бартоломе де Лас Касас. Они не только стремились сдержать насилие, но и много сделали для того, чтобы правдиво описать события, связанные с конкистой. Их труды служат нам достоверными источниками познания той суровой эпохи, познания истории и обычаев древних индейских народов.

«Нужно срочно заняться проблемой индейцев,— говорит парагвайский епископ Марио Меланио Медина,— они не только были лишены своих земель, но в результате этого им угрожает и утеря своего этнического лица. Нам приходится вести здесь борьбу на два фронта: восстанавливать их естественную среду обитания и их этническую идентичность как народа… Если индейцам не удастся вернуть себе земли, свои обычаи, они серьезно рискуют исчезнуть навсегда».

Автор: Юрий Гвоздев.