Путешествие Абу-Хамида. Продолжение.

Абу Хамид

Рассказав о внешности жителей севера и об удивительной птице, мясо которой обладает целебными свойствами и помогает тем, кто страдает отложениями в почках и в желчном пузыре, Абу-Хамид переходит к описанию славянских земель: «И когда я прибыл в их (славян) страну, я увидел страну обширную, богатую медом, пшеницей, ячменем и крупными яблоками, лучше которых нет ничего – жизнь там дешевая».

Сообщения Абу-Хамида о славянских землях имеют для ученых разную ценность: одни просто подтверждают то, что было уже известно из других источников, но другие содержат нечто совсем новое и важное.

Примером сообщений первого типа может служить рассказ о славянских законах. «У славян очень строгое управление. Если кто-нибудь приносит вред рабу, ребенку или животному другого или допустит какое-нибудь другое нарушение прав (законов), то с нарушителя взыскивают некоторую сумму с (его) имущества. В случае если он ничего не имеет, то продают его сына, дочь или жену (взамен) за это преступление. Если он никакой семьи или детей не имеет, то продают его самого. Он не перестает служить тому, у кого он остается, до самой смерти или пока не выплатит сумму, за которую он продан. Ни в коем случае не засчитывается в его стоимость то, что он сделал за время службы у своего господина. Их страна безопасна, если мусульманин с кем-нибудь из них имеет дело и славянин обанкротится (задолжает ему), то он продаст своих детей или дом, и купец получит свой долг. Славяне храбры (мужественны)».

Это сообщение Абу-Хамида в основном не противоречит тому, что мы знаем о славянских законах из древнейшего свода законов — «Русской правды» и, напротив, помогает уточнить некоторые детали, по которым спорили ученые, толковавшие эти законы.

Но вот рассказ о совсем новых и важных для науки фактах. После того как на рубеже XI -XII веков на Русь перестала поступать восточная монета — дирхемы, единственными денежными единицами почти на протяжении 250 лет стали серебряные слитки (гривны) большой стоимости, но с другой стороны, известно, что в эти же годы на Руси растет мелкий товарооборот. Как же он осуществлялся, если не было мелкой разменной монеты?

Со времен Карамзина в историографии идет спор о существовании меховых денег. В пользу древности мехового обращения говорит «Русская правда», в которой названия денежных единиц — производные от названий пушного зверя. Но непрочность пушнины вызывала большие сомнения в том, что ее использовали в качестве товаро-денег, а мысль о существовании в те времена «кожаных денег», по существу, ассигнаций, казалась совершенно невероятной. И тем не менее в одной персидской рукописи ХІІ века говорится, что ходячая монета на Руси — белка, а не деньги. В поэме Низами «Искандер-Намэ» читаем, что у русов вместо денег в ходу ветхие, вытертые шкурки белок и соболя.

Ученые отказывались верить этим сведениям, считая, что они порождены каким-то недоразумением. И вдруг… Перед нами новый источник! Его автор не компилятор, пользовавшийся чужими сведениями, и не поэт, а путешественник, побывавший в русских землях, притом человек уже немолодой и очень наблюдательный, Абу-Хамид пишет:

«Они осуществляют торговые сделки между собой при помощи старых беличьих шкурок, на которых нет шерсти, когда из них нельзя извлечь никакой пользы и они абсолютно ни для чего не пригодны. И когда это шкуры головы белки и ее двух лапок, то (эти шкуры) правильны. И каждые 13 шкурок в счете их идут за один серебряный дирхем; они их связывают в одну связку и называют ее «dzukn» (?). За каждую шкурку из этих шкур дают краюху превосходного хлеба, которого достаточно (для пропитания) сильного человека; за них можно купить все: невольниц, отроков, серебро, шкурки бобра (куницы?) и другие товары. Если бы эти шкурки были в какой-либо другой стране, то можно было бы за одно зерно купить тысячу вьюков таких шкур, и они вовсе ни к чему не пригодны. А когда (шкурки) испортятся в их домах, они везут их в полувьюках и в разрезанном виде, они направляются к некоему известному рынку, где есть люди и перед ними ремесленники. Они оставляют их (шкурки) у них, и ремесленники приводят их в порядок на крепких веревках каждые 18 (шкурок) в одну пачку. На край этой веревки они помещают кусок черного свинца и припечатывают его печатью с изображением царя. Они печатают одну за другой те шкуры, пока не опечатают все. И никто не может от них отказаться, продается ими и покупается

Свидетельство Абу-Хамида ал-Гарнати очень важное. Мы не знаем, где он видел описываемые им шкурки — в Рязанской ли земле, когда он проезжал по Оке, или в Киеве, но, по-видимому, он относит эти сведения ко всем восточнославянским землям. Однако главное заключается в том, что есть археологический материал, который подтверждает сообщение Абу-Хамида и который сам благодаря этому сообщению приобретает новое значение. Это свинцовые пломбы. Их находят во многих русских городах (в музеях таких пломб уже около 15 000 штук). Небольшие круглые кусочки свинца со следами шнура и с изображениями или знаками на одной, а иногда на обеих плоских сторонах похожи на печати, но отличаются от них меньшими размерами и небрежностью отделки. Самая большая коллекция таких пломб собрана в Дрогочине Надбужском, находили их и в Новгороде Великом, и в Пскове, и на Днепре, на острове Каменоватом, и в Киеве.

О назначении этих пломб долго спорили, вопрос, как говорится, имеет довольно обширную литературу. Большинство ученых склонялось к мысли, что эти пломбы привешивались к различным товарам. Но как тогда объяснить их скопление в некоторых местах? Было высказано предположение, что пломбы находят главным образом там, где были крупные торговые центры, где перегружались или продавались опечатанные этими пломбами товары.

Что же касается «меховых денег», то исследователи русской денежной системы сомневались в возможности их обращения и всегда подчеркивали, что в процессе обращения они должны были быстро изнашиваться и терять ценность.

Найденная рукопись сняла этот вопрос, она показывает, что и потерявшие свою абсолютную товарную ценность шкурки продолжали служить деньгами. И никто, как объясняет Абу-Хамид, не смел от них отказаться: на них стоял княжеский знак как свидетельство того, что они обязательны к приему в качестве денег. Кстати, об этом же говорит в поэме и Низами. Когда Александру Македонскому объяснили, какое значение имеют у русов вытертые шкурки соболей и белок, он был пора¬жен степенью покорности людей велению князя.

Поразмыслив, мы можем представить себе существование Своеобразной системы «кредитных билетов», выпуск которых, однако, лимитируется не государственной властью, а количеством добытой в стране пушнины.

Абу-Хамид побывал в Киеве на пути в Венгрию. Сведения о Венгрии более подробны, чем о славянах. Автор рисует политическую обстановку в стране, взаимоотношения короля с феодалами, войну с Византией, религиозную ситуацию.

Через три года Абу-Хамид вернулся в Киев, а из Киева, южным путем, через половецкие степи отправился в Саксин. Спустя некоторое время он побывал в Хорезме и описал и эту страну.

Находка рукописи восьмисотлетней давности — в наши дни явление очень редкое. Новые источники для древней и средневековой истории в основном добываются археологами, и иногда создается даже впечатление, что ничего нового в архивах уже не найти. Однако новый источник по истории Восточной Европы XII века говорит о том, что архивы еще таят ценнейшие документы и что возможности открытий здесь не исчерпаны.

Автор: А. Монгайт.